— Вы шпионите за своими домашними?

— Да. Я смотрю и слушаю, что говорят, и если интересно, стараюсь узнать больше. Очень увлекательно.

Простой способ нажить себе врагов, подумал Майкл.

— А каким писателем? Газетным репортером? Романистом? Биографом?

— Было бы грандиозно стать биографом, вы не находите? Правда, мне могло бы показаться несколько утомительным то, что биограф вынужден на время ограничивать себя описанием чьей-то одной жизни. А беда репортера в том, что необходимо быть привязанным к фактам.

— Вот в этом я не уверен.

— Предполагается, что нужно. Я собираюсь сочинять романы. Полные живой человеческой заинтересованности, обнажающие скрытые от глаз пороки высшего класса.

— Боже милостивый!

— Моей родне это не понравится. Сначала они заявят, что это неподобающее занятие и не подумать ли мне лучше о секретарской работе. Ну, чтобы скоротать время, пока не выйду замуж. Потом, когда я стану знаменитым писателем, они начнут беспокоиться, что я помещу их в свои книги.

— А сегодня вечером вы тоже собираете материал?

— Вы имеете в виду о вас? Не будьте тщеславным. Я недостаточно вас знаю, чтобы определить, сумею ли выстроить на вашем материале характер персонажа. У вас есть какие-нибудь тайны?

— Как? — Майкл даже не верил, что участвует в этом разговоре. Сколько лет Урсуле Гриндли? Пятнадцать? Да поможет Бог ее семье, когда она вырастет!

— Тайны. Секреты. Темные дела в прошлом. Тот ли вы, кем желаете казаться? Я знаю, чем вы зарабатываете на жизнь: водите аэропланы.

— Я конструирую самолеты. Авиатехнику. — Уж это-то должно погасить ее запал: в конструировании самолетов нет ничего таинственного и великосветского.

— Военные самолеты?

— Разные.

— Как вы считаете, будет война? Я думаю, да. А в этом случае вам придется конструировать истребители и бомбардировщики?

— Полагаю, что так.

— Вряд ли у вас есть свободное время для тайн. Едва ли — коль скоро голова набита аэропланами. А с детства у вас не сохранилось никаких страшных секретов?

— Нет. — И если бы даже они существовали, он бы не поведал о них Урсуле. Девочка явно обещает вырасти в ходячую угрозу для друзей и знакомых, не говоря уже о родственниках. Майкл почти проникся сочувствием к Гриндли.