— Не стану даже притворяться, что понимаю происходящее. Но даже моих мозгов хватает, чтобы понять, что ты доверила мне жизнь Эмили. Я умру, прежде чем позволю, чтобы с ней случилось что-то плохое.
— Я знаю, Тори. Спасибо тебе за это.
Подруги обменялись взглядами, говорившими лучше всяких слов об огромном взаимном доверии, и Тори села за руль. Когда Хонор закрывала за ней дверцу, она произнесла через открытое окно:
— Мне наплевать, кто или что этот самый Кобурн, но я надеюсь, что тебя уложат наконец в постель.
30
30
Клинт Гамильтон уже минут десять разговаривал по телефону с Томом ван Алленом, который докладывал ему в подробностях об утренних событиях. Делал он это с явной неохотой, смущенным и извиняющимся тоном, и это не удивило Гамильтона, потому что смысл отчета сводился к тому, что Ли Кобурн снова обвел всех вокруг пальца и ускользнул от представителей власти.
Когда ван Аллен закончил, Гамильтон рассеянно поблагодарил его. И наступила долгая пауза, во время которой он анализировал и обобщал полученную только что информацию.
— Следы борьбы на катере? — спросил он наконец.
— Я пошлю вам по электронной почте кое-какие фотографии. Наш агент снял катер и снаружи, и внутри. Сами увидите — катер в чудовищном беспорядке. Но если вы о том, не было ли обнаружено внутри следов свежей крови, — нет, не было.
— Кобурн оставил там телефон, и он был включен?
— Мы с помощником шерифа Кроуфордом сошлись на том, что Кобурн, скорее всего, сделал это специально.
— Чтобы привлечь всеобщее внимание к катеру, в то время как он движется в противоположном направлении?
— Да, сэр.
Гамильтон нисколько не сомневался, что именно таким и было намерение Кобурна.
— Следы ног? Говорят ли они о том, что миссис Джиллет вытаскивали с катера насильно?
— Нет, сэр. Помощник Кроуфорд уже высказал предположение, что эта женщина не является заложницей, как мы думали вначале.
— Я чувствую, есть еще дополнительная информация?
— Нет никаких признаков того, что она пыталась убежать от Кобурна.
— Как она могла пытаться убежать, рискуя жизнью своего ребенка?