— Мы не можем убедить «Лайф» изъять номер, — сказал президент. — Никто не может это сделать.

Моссберг показал жестом, что его попытка избежать подачи иска оказалась безрезультатной.

— Плохо, — сказал президент. — Это погубит все наши планы! Все!

— Мне жаль, что это помешает заключению договора о слиянии, — не удержался Джок.

— А, это, — смутился президент. — Я имел в виду другое. Мы хотели предложить вам контракт на три картины. Две — с бюджетом в пять миллионов и одна — с бюджетом до десяти миллионов. Вы получили бы долю прибыли.

Джоку Финли стало ясно, какая серьезная подготовка предшествовала этому совещанию. Марти и президент продумали каждую его фразу. Ему предлагали взятку! Отступные! И Марти участвовал в этом!

— Вы делаете предложение? — невозмутимо спросил Моссберг. — Оно зависит от готовности моего клиента отказаться от иска?

Джок ждал ответа. Как можно еще назвать взятку, если не хочешь произносить это слово?

— Мы делаем предложение, — ответил президент. — Вез всяких условий. Мы так ценим талант этого молодого человека, что хотим работать с ним при любых обстоятельствах. Невзирая на любые иски, статьи и слухи. Если он считает их клеветническим, то мы — нет.

Сознавая, что президент накинул петлю на Джока Финли, Моссберг сказал:

— Мы обсудим это предложение.

— Хорошо! Хорошо! — произнес президент.

Он посмотрел на Нейштадта, который согнул записку еще раз. Выдержав паузу, Нейштадт заговорил.

— Мистер Моссберг… мистер Финли…

Повернувшись к Марти, он добавил:

— Мистер Уайт…

Нейштадт хотел подчеркнуть, что до настоящего момента Марти не был осведомлен о их планах, но это не соответствовало действительности.

— Несомненно, вы спрашиваете себя, что я здесь делаю. Я не скрываю этого. Ваш президент попросил меня выступить в роли посредника, третьей стороны, и помочь в разрешении этой весьма неприятной проблемы.

Честность требует, чтобы я признал следующее: будучи адвокатом ассоциации, я всегда предпочитаю компромисс судебному процессу, связанному с затратами, обидами и плохим личным паблисити. Мы все представляем одну большую индустрию, одну большую семью, и постоянно находимся на виду у общественности, которая не всегда настроена дружелюбно. По-моему, во всех случаях мирное разрешение конфликта предпочтительнее публичной драки. Я являюсь сторонником компромисса.

Вы, мистер Моссберг, так же, как и я, заинтересованы в том, чтобы Джок Финли, наш партнер по кинобизнесу, был защищен от клеветы. Выслушав изложенные факты, изучив опубликованный материал, я хочу спросить вас, как юрист юриста. Допустим, ваш иск будет принят судом к рассмотрению. Каким образом вы собираетесь доказывать наличие ущерба?