— Госпожа, пожалуйста, — поспешно сказала Катарина на языке кошу Женщина удивленно оглянулась.

— Ты знаешь наш язык? — спросила она.

— Я четыре года прожила с вашим народом, — ответила Катарина, которая по внешнему виду этой женщины безошибочно угадала в ней представительницу племени кошу. — Умоляю, отпустите меня и мою дочь.

Женщина посмотрела на Катарину как на безумную, сделала нетерпеливый жест рукой и выплыла на своем шелковом облаке.

Катарина обратилась к мажордому, мужчине в алой шелковой мантии и маленькой черной шелковой шапочке:

— Я должна уйти. Вы не можете держать меня здесь.

Он наградил ее тем же взглядом, что и женщина, и ответил:

— Идите. Вы не нужны Верховной Сестре. — Он тоже говорил на языке кошу, только на другом диалекте, поэтому Катарина не сразу его поняла.

— Я могу уйти отсюда? Могу уйти из Жанду? Вместе со своей дочерью? Так мы не пленники?

— Вы должны уйти. Мы никого не держим в плену, но и не принимаем гостей. — Он потянул носом, как будто уловил какой-то запах. — Стража отведет вас обратно к воротам.

— Прямо сейчас? Но у нас нет ни денег, ни еды.

— Это нас не касается.

— Тогда зачем же нас привезли сюда?

Он презрительно махнул рукой.

— Произошла ошибка, — сказал он загадочно. — А теперь вам нужно идти.

Катарина, глядя ему вслед, пыталась что-то ему объяснить, а люди в ярких панталонах и жилетах выталкивали ее из сада. Они не угрожали, как стражники и евнухи во дворце султана, а просто выказывали нетерпение, как будто им не терпелось наконец-то пойти пообедать. Она пыталась уговорить их: «Эти люди, которые привезли меня сюда — кошу — они уже уехали. Я не успею их догнать. Куда же я пойду с ребенком?»

Но они осаждали ее до тех пор, пока она не взяла на руки Адриану и не побежала по длинному коридору, который, казалось, вел лишь в другие коридоры. Обернувшись, она увидела, что стражники исчезли.

Она беспомощно озиралась вокруг. Что же им делать? Им нельзя уйти и нельзя остаться!

«Мама», — сказала Адриана, положив головку Катарине на плечо, и та поняла, что длительные мытарства истощили ее силы. Бедная маленькая Адриана, родившаяся недоношенной, — она была слишком маленькой для своего возраста. А так как этим утром кошу не потрудились дать им еду, посчитав, вероятно, это пустой тратой — ведь их и так собирались продать в Жанду — Адриана совсем обессилела. Катарина решила, что нужно спрятаться на ночь, а утром подумать о том, что делать дальше.

Блуждая по бесконечным коридорам, она обнаружила, что дворец Жанду похож на настоящий муравейник, в котором сновали туда-сюда элегантно одетые придворные, в том числе и женщины, что так разительно отличалось от двора в Константинополе. У всех были азиатские черты лица и рыжие волосы, как у кошу, что заставило Катарину задуматься, не произошли ли оба племени от одних и тех же предков. На мужчинах были невообразимые шляпы размером с колесо телеги, окаймленные мехом, с высокими заостренными тульями. Длинные волосы женщин были уложены в сложные прически, одна причудливей другой, все они куда-то спешили, пробегая мимо с бумагами и книгами, музыкальными инструментами и блюдами с едой, и никто из них не обращал ни малейшего внимания на женщину в лохмотьях с полуживым ребенком на руках.