— Обязательно.

Роберт кивнул в знак благодарности:

— Я был не слишком добр к нему. А он был неплохим отцом. Просто иногда такие вещи понимаешь слишком поздно.

На его слова никто не отреагировал. Всем хотелось поскорее выбраться из этого ужасного места, чтобы наконец осмыслить услышанное и привести мысли в порядок.

Роберт сидел и грыз ногти — верный признак волнения.

— Ты знаешь, Кейт, я чувствовал, что именно ты догадаешься обо всем. Твои глаза… Мне всегда казалось, они видят меня насквозь. Когда я увидел тебя впервые, я понял: ты такая же, как я, ты пойдешь до конца. Ты ведь по собственному опыту многое знала о шлюхах и потому могла понять меня и мои чувства, те злость и ревность, которые я к ним испытывал.

Роберт облокотился на стол и произнес тоном заговорщика, но, однако, чересчур громко:

— Лиззи спала со всеми подряд и даже сделала аборт. Ты, наверное, знала об этом?

Кейт поняла, что он просто издевается над ней, и закрыла глаза, пытаясь подавить в себе негодование, которое, как она чувствовала, не удалось скрыть от окружающих. Роберт лишь обезоруживающе пожал плечами:

— Прошу меня простить. Кажется, я выдал чей-то секрет? Язык мой — враг мой. — Он громко рассмеялся. — У нас так много общего, но ты не хочешь замечать этого, дорогая. Я допью кофе и расскажу вам сейчас, что же на самом деле произошло с этой малышкой Лесли Кармайкл. Я все знаю, моя дорогая, ведь я же там был. Можете брать ордер на арест. Я надеюсь, вам удалось раскопать нужную информацию на Баркера? Если нет, поговорите с Мэвис, она расскажет вам много интересного о нем, она-то знает всю его подноготную. Правда, я сглупил, упомянув о Дебби?

— Как ты убивал детей?

Роберт вздрогнул. Все его тело напряглось.

— Я просто помогал им заснуть, дорогая. Не беспокойся, они вообще не страдали, — самодовольно произнес Роберт. — Я не мог причинить боль ребенку. Ну, я имею в виду, когда я был самим собой. Но когда я был их мамой… — Он развел руками. — Тогда я позволял себе делать абсолютно все. Вы понимаете, о чем я говорю?

Кейт понимала, как он хитер. Они просто не успевали за ним. Он всегда на один шаг опережал их мыслительный процесс.

— Вы хотите громкого судебного процесса? Что ж, мои дорогие, отлично. Мне всегда нравились громкие дела. И для себя я бы хотел шумной славы, сенсации. — Роберт аккуратно поправил волосы. — После кофе я должен позвонить. Надеюсь, у меня есть такое право? — Он язвительно улыбнулся.

Кейт взглянула на него. В его глазах мрачным огнем горело безумие. Кейт поняла: он уже далеко за гранью и никогда не сможет вернуться. Но больше всего ее пугало то, что, несмотря на весь ужас содеянного Робертом, убийца был ей симпатичен. И хотя она не знала, о чем говорит такая симпатия, это чувство ее удивляло и беспокоило.