— Ваш благодетель. Я ждал все эти годы, чтобы встретиться с вами лицом к лицу, Франческа. Теперь наконец вы здесь. — Голос его упал до шепота. — Пожалуйста, подойдите поближе. Я хочу до вас дотронуться. Я хочу убедиться в том, что вы реальны.

Испытывая скорее любопытство, чем испуг, Франческа медленно двинулась к окну. Человек у окна повернулся, и Франческа увидела, что он сидит в необычном кресле. Это было кресло на колесиках.

— Мой благодетель? Я… я не понимаю, о чем вы говорите.

— Конечно, не понимаете. Мы с Джейсоном решили, что будет лучше, если у вас сложится впечатление, будто вашим покровителем в последние четыре года был фонд, а не частное лицо.

Франческа вспомнила о тех бумагах, которые Джейсон приносил ей на подпись и поспешно забирал назад, невнятно бормоча о том, что ни к чему портить глаза, разбирая мелкий шрифт.

— Наверное, лучше начать с самого начала. Вы с Паном… Вы с Джейсоном друзья?

Человек улыбнулся. Теперь Франческа могла видеть, что он вполне привлекателен, хотя физические страдания оставили на его лице глубокие морщины.

— У таких людей, как я, нет друзей. Но да, мы знакомы уже давно. Я знаком и с вами, Франческа. С тех пор, как увидел вашу прекрасную статую.

Франческа долго смотрела на него, и наконец она догадалась.

— Моя статуя! Вы… Вы — Дэйн Вандерхоф. — Франческа посмотрела на руку, которую он протянул, чтобы дотронуться до нее. В его прикосновении не было ничего сексуального, это было прикосновение человека, убедившегося в существовании чего-то очень ценного. — Я не могу понять, почему Пан не сказал мне, что вы тот, кто… Подождите минутку! — В глазах Франчески мелькнуло подозрение. — Все эти бумаги, которые я подписывала, все эти деньги — я, что же, в финансовой зависимости от вас, мистер Вандерхоф? Значит, если я…

Он пожал плечами.

— Юридически, наверное, да. Но это не имеет значения. Деньги для меня ничего не значат. Ничего. — На его лице вновь появилась улыбка. — Я обнаружил, насколько они бесполезны, когда ухлопал огромную сумму, пытаясь вылечить ноги.

Франческа с сочувствием посмотрела на Вандерхофа.

— Мне… мне жаль. Я, по сути, вас не знаю, но уверена, что для такого человека, как вы, паралич просто убийствен. Как это случилось?

— Какое это имеет значение, когда вы здесь, рядом со мной, а не в мечтах? Если бы вы только знали!.. Во время моих ужасных мучений и бесконечных операций я не переставал мечтать о вас. Думаю, именно это и не дало мне умереть.

Франческа чувствовала себя как во сне. Неужели все происходящее с ней реально, или Венеция превратилась в сюрреалистическую страну Оз?