— Плевать на твой код, — проворчал Терренс. — Не собираюсь я этим заниматься.

Я наблюдала, как Бренна и Кейд обменялись понимающими взглядами, пока Терренс и Расти продолжали припираться. Они, очевидно, были хорошо знакомы с этим сценарием, в то время как я чувствовала себя некомфортно, словно аутсайдер, нервозно переминаясь с ноги на ногу. Это привлекло ко мне внимание Кейда, и его усмешка померкла.

— Если вы двое уже закончили, — вмешался он, эффективно успокоив обоих, — давайте перейдём к делу.

С последней презрительной усмешкой, Терренс обошёл фургон и забрался на водительское сидение, в то время как Бренна запрыгнула рядом с ним на пассажирское место.

Кейд жестом указал мне на заднюю дверь.

— Кто она? — спросил Расти, глядя на меня, пока я садилась.

— Она наш входной билет, — ответил Кейд, забравшись вслед за мной и закрыв дверь.

— У тебя есть… пропуск? — недоверчиво спросил Расти.

— Отдай ему, — приказал Кейд, взглянув на меня, и я сделала так, как он сказал. — Расти, нам нужно, чтобы пропуск был зарегистрирован на кого-то, кроме Стивена Эвери.

Расти охотно взял у меня карточку, вертя её в руке.

— Почему?

— Потому что Эвери мёртв, — пояснил Кейд, и Расти, казалось, совсем этому не удивился.

— В таком случае он вряд ли может ходить по дата-центру, верно? — риторически прокомментировал Расти, удалившись с пропуском в заднюю часть фургона. Развернувшись на сидении, я увидела, как он выдвинул шкаф, оснащённый компьютерной техникой, и, сев на раскладной табурет, поместил пропуск в какой-то девайс.

— Что он делает? — спросила я полушёпотом у Кейда.

— Переписывает основной код, чтобы пропуск открывал двери не под именем Стивена Эвери, — ответил Кейд.

Развернувшись обратно, я обнаружила, что Бренна смотрела прямо на меня, и я встретилась с ней взглядом.

— Ты ведь не собираешься брать её с собой? — скептически спросила она у Кейда.

— Вообще-то я планирую это сделать, — отрывисто ответил он.

— Это же смешно, Кейд! — бросила она с досадой. — Она убьёт себя и, возможно, вместе с собой тебя.

Я решила, что мне совсем не нравилось, когда обо мне говорили так, будто меня здесь не было.