– Сукин сын чуть не выбил вам глаз.

Сначала ей показалось, что выбил. Офтальмолог, который осматривал Кэролайн в больнице, сказал, что зрение ее не пострадало лишь по счастливой случайности.

– Гонзалес сказал, что слышал от копов, которые приехали по вызову, будто вы даже не могли твердо стоять на ногах.

– Роджер ударил меня еще и под ребра. Я думала, что несколько он даже сломал. Оказалось, что нет, но ушиб был очень болезненным. Мне до сих пор больно, если я двигаюсь слишком быстро или вздыхаю слишком глубоко.

– О господи, – прошептал Додж. – Этот подонок…

Уперев руки в бока, Додж сделал круг по комнате. Он снова выглядел как человек, готовый кого-нибудь убить. Наконец он повернулся к Кэролайн и коротко произнес:

– Собирайте вещи.

– Хорошо, – сказала Кэролайн. – Я соберу вещи, и вы отвезете меня куда-нибудь. Но будьте благоразумны, Додж. Я не могу жить у вас.

– Почему это?

– Мы едва знаем друг друга.

Это явно не было аргументом для Доджа Хэнли.

– Ничего, мы узнаем друг друга лучше. Если вы боитесь, что я перейду границу…

– Я не боюсь.

– Очень хорошо. Но если вдруг все же боитесь, вы всегда можете позвонить Джимми Гонзалесу. Он свернет мне шею, если я дотронусь до вас хоть пальцем.

– Я могу пожить… у подруги…

– А разве Кэмптон не знает ваших подруг? Он наверняка будет искать вас у них. И вы ведь вряд ли рассказывали подругам о его рукоприкладстве. Вам придется как-то объяснять происхождение своих синяков. Да вам наверняка известны все неприятные стороны этого плана, иначе вы бы не запнулись, предлагая этот вариант.

– Тогда можно пожить в каком-нибудь мотеле.

Додж, сложив на груди руки, размышлял несколько секунд над предложенным вариантом.

– Мне часто приходилось проводить задержания в таких местах, – сказал он наконец. – Мотели – для бродяг и проходимцев. Для проституток, наркодилеров и скупщиков краденого.

– Ну, не у всех отелей такая дурная репутация. Некоторые вполне приличные.