Он пожирал ее, отпустив на волю зверя, скрытого в человеке, нетерпеливыми укусами требовал от нее нового отклика, разжигал новый огонь языком и губами.

Собственное дыхание обжигало его горло, кровь стучала в висках и чреслах. Последняя волна ощущений обрушилась на Финна, заливая светом – белым и ослепительным. Ему показалось, что она опять закричала, и он излил в нее свое семя.

24

24

Офис Маршалла Пайка был похож на элегантную гостиную. Но здесь никто не жил.

Даже письменный стол Маршалла казался скорее частью реквизита, чем рабочим местом. Зеркально отполированный дуб, блестящие латунные ручки. Письменный набор из темно-красной кожи своим цветом наводил на мысли о дорогих винах и экзотических растениях. Финн всю жизнь жил в достатке и со всеми атрибутами достатка, которые покупаются за деньги, но девственно опрятный офис Маршалла Пайка показался ему бездушным.

– Естественно, я был бы счастлив сотрудничать с полицией. – С благочестивым видом Маршалл одернул рукава своего пиджака над накрахмаленными белыми манжетами с запонками, украшенными монограммой. – Как я уже объяснил, они решили, что нет никакой необходимости беседовать со мной. Да и зачем? Мне нечего сказать прессе.

– Как я уже объяснил, я здесь не в качестве представителя прессы. Вы не обязаны разговаривать со мной, Пайк, но если вы откажетесь… – Финн развел руками. «Дженнер будет психовать, – подумал он, – что я не предупредил его об этой встрече». Но это была личная беседа. – Некоторые из моих коллег могут быть благодарны напоминанию об одном инциденте между вами и Анджелой. Особенно если ему как-то удалось ускользнуть от внимания прессы несколько лет назад.

– Не верится, что столь банальное происшествие может кого-то заинтересовать.

– Забавно, чем только не интересуется публика, правда? А если подать его под определенным углом, то банальное происшествие может заинтриговать и полицию.

Конечно же, этот человек просто блефует, успокоил себя Маршалл. Ничто, абсолютно ничто не связывало его с Анджелой, кроме минутного умопомрачения. Но все же… даже одно слово, сказанное не тому, кому надо, может привести к огласке, которая навредит его практике.

Несколько вопросов, подумал он, и несколько ответов не будут иметь никакого значения. В конце концов, он же был экспертом по общению. И если не сможет справиться с этим слишком наглым репортером, то не заслуживает всех своих выдающихся дипломов, висящих на стене за спиной.

Даже больше того: он с удовольствием поставит на место этого типа, которого Дина предпочла ему, Маршаллу.