- Я ненавижу тебя за то, что ты так говоришь… ты перепугал меня… я… я совершенно не знала, что мне делать…

- Со мной всё нормально, малышка, - он поднял руку и дотронулся до её щеки. Затем привстал и облокотился спиной о тумбу. Комната все ещё плыла перед глазами, и держать веки открытыми было невыносимо трудно.

- Нормально? – её голос сорвался. – Вряд ли это так, – она немного помолчала, Макс тоже просто ждал, потому, что видел по её лицу, что она хочет что-то спросить. И, хотя, он был совершенно не в состоянии говорить, потому что до сих пор ещё до конца не пришел в себя, он знал, что ответит в любом случае. Он никогда не наплюет на семью. Она всегда будет для него важнее всего остального. – Это из-за него, да? Тебе тяжело видеть его в таком состоянии?

Макс кивнул. В горле у него пересохло, но он не обратил на это внимание. Сейчас только Дженнифер, только она существовала для него. Он должен был успокоить её.

- Я начинаю вспоминать… всё заново… - он сглотнул. – Всё так реально в этих картинках, что они просто снова и снова заставляют меня переживать те дни…

- Прости меня… Я такая дура, - её голос сорвался, слезы струились по её щекам, - знала же, что тебе тяжело находиться рядом с ним и все равно пригласила их на ужин…

- Ты не виновата, Джен. Ты…

Внезапно снова хлопнула дверь.

- Дженнифер? Максимилиан? Вы дома?

- Мама, - Дженнифер вздохнула и на её лице промелькнула тень улыбки, - слава Богу.