Стенли накрыл приступ сильнейшего кашля, и Макс невольно поёжился, думая о том, что жизнь сделала с этим человеком, или что он сделал со своей жизнью. Свистящие хрипы в его горле только подтверждали то, что организм уже просто не справляется с таким количеством никотина и алкоголя. А ведь совсем недавно он бросал, совсем недавно…

- Я жалок, да? – Он усмехнулся и снова приложился к бутылке. – Скажи мне, ведь ты думаешь, что я полное ничтожество, не так ли? Я уже не могу контролировать тебя, теперь я для тебя никто, - он пожал плечами, - пустое место. Да, ты во многом не такой, как я: ты можешь прожить без бутылки и ты не любил женщину, которая сходила с ума по-другому. – Затем его губы расползлись в ухмылке, открывая пожелтевшие от спиртного и табака зубы. – Да, и я мог совершать ошибки, пусть и не признаюсь в этом должным образом. Да, ты другой, более мягкий. Но я вижу в твоих глазах такие же огоньки ярости, как и у меня, и знаю, что они могут перерасти в нечто настолько свирепое, что ты даже представить себе этого не сможешь.

- Я никогда не направлю эту ярость на тех, кого люблю, - Макс стиснул зубы, - и в этом наше с тобой различие.

Стенли кивнул.

- Возможно. И я рад этому.

При этих словах Макс совершенно потерял дар речи. Он думал, что его лже-отец снова заведет свою старую шарманку: будет кричать на него, что есть мочи, бить бутылки, говорить то, что обычно очень больно ранит, но вместо этого, он просто с ним согласился. Он был рад, что Макс не был на него похож, что он был другим. Что это? Эгоизм? Самолюбие? Сарказм? Или что-то иное?

- Хочешь быть единственным в своем роде? – Макс нашел в себе силы криво усмехнуться.

- Поверь мне, - голос Стенли обрел непонятно откуда взявшуюся твердость, - я точно не единственная мразь на свете, которая причиняла боль своей семье. Но, возможно, я вхожу в ту небольшую численность людей, которые об этом жалеют.

- Ты… - Макс печально усмехнулся.

- Я знаю, что ты мне не веришь, Макс, - Стенли поднял свои глаза, и Макс поймал их темноту и пронзительность. И как раньше он даже и не догадывался, что он не его сын? – И ты имеешь на это полное право. То, как я к тебе относился, заслуживает самого ужасного наказания на свете, а то, как это сказывалось на Пэгги и Дженнифер…