– Комак, – сказал он. – Мне нужно быть в Комаке, в Лонг Айленде.

– Что ты несешь? Комак? – сказала она, расстегивая ему ремень.

– Что-то происходит в Комаке, – объяснил он.

– Сейчас четыре утра, – сказала она.

– Я знаю.

– Что такое может происходить в Комаке, – спросила она, ведя его к постели, – что более важно, чем секс с редактором?

– Не знаю, – объяснил он. – Понятия не имею, что там делается, в Комаке. Просто чувствую.

– Да, – сказала она, укладывая его на спину и снимая с него ботинки, носки и брюки.

– Бывает, на меня находит, – продолжил он объяснение. – Это что-то вроде инстинкта. Я знаю, где мне нужно быть … где происходит что-то сенсационное. Это как антенна такая у меня.

– Очень хорошо, – сказала она, скидывая туфли и становясь на колени возле него. Мысли Роджера плавали в тумане. Он обнаружил, что всерьез возбужден. Может, это любовь. Он подумал – а есть ли закон, согласно которому жених обязан знать имя невесты? Она все еще была полностью одета, минус туфли, а он полностью голый, и это тоже возбуждало. Она быстро скинула жакет, рубашку и юбку, расстегнула лифчик, и несколькими спиралевидными движениями выскользнула из трусиков. Она оседлала его очень нежно, но очень, очень уверенно. В принципе, он был против того, чтобы нейлоновые чулки терлись об его бока, но в случае Русой Загадки все было новым и волнующим. Он вспомнил с удивлением, как думал некогда, что у ее кожи неприятных запах. Наоборот. Притягательный. Из горла у нее вылетела мелодичная высокая нота. Он провел рукой ей по животу и тронул сосок, все еще прикрытый расстегнутым лифчиком. Груди у нее были маленькие, едва заметные. Это не имело значения. Ничего не имело значения. Секс с редактором был в данный момент самым важным делом в мире, не потому, что с этим сопряжены были какие-то непосредственные выгоды для данного журналиста, но, скорее, потому, что был он, секс с редактором, самым…

Самым важным…

Самым важным делом…

Самым важным делом … во всем …неблагодарном … но радостном …огромном … бесконечном … сволочном … стонущем … великолепном … мире!

Возможно.

То, что происходило в Комаке – продолжало происходить. Почему бы не забыть о том, что там, в Комаке, что-то происходит?

Русая Загадка лежала, разнеженная, на нем. Волосы ее щекотали ему щеку. Он отодвинул волосы.

Герой. Он – герой.

Герой уснул.

Он проснулся несколько часов спустя и обнаружил, что Русая Загадка не оделась и не ушла домой. Вместо этого она готовила в кухне завтрак.

Он сонно выполз из постели, прошествовал к письменному столу и упал на стул.