Бенджи старался не шевелиться. У него определенно были сломаны одно-два ребра, но я испугалась, как бы не открылось внутреннее кровотечение.

Я слышала сирены, но они звучали где-то возле города.

– Я хочу… э-э… Надо найти машину. – Я снова шмыгнула носом, тревожась все сильнее. – Нам необходимо как можно скорее доставить тебя в больницу.

И тут же послышался звук автомобильного мотора, я резко вскинула голову. Это был оранжевый «мустанг», за рулем сидела Брин.

– Бенджи? – закричала она, останавливая автомобиль и выскакивая наружу.

– Помоги мне усадить его назад, – попросила я. – Надо отвезти его в больницу.

Брин кивнула:

– В Честере есть больница. Минут двадцать ехать.

Бенджи стонал при каждом движении и не сдержал крика, когда мы поставили его на ноги. Он прижимал к груди правую руку. На переднем сиденье машины я увидела отца Бенджи; он все еще был не в себе. Брин помогла ему наклониться вперед, чтобы я смогла пробраться на заднее сиденье.

Бенджи снова вскрикнул, когда мы впихивали его на заднее сиденье машины.

– Вообще-то, я не уверен, что с моими ушибами нужно ехать в больницу, – сказал он, опуская голову мне на колени и расслабляясь. – Но вот это определенно стоит парочки сломанных ребер.

Я погладила его по щекам, а Брин погнала машину прочь от развалин склада. Бенджи морщился, когда «мустанг» налетал на кочки.

– Извини, – сказала я, тоже морщась из сочувствия к нему.

– Все не так уж плохо. Может, даже заработаю какое-нибудь свидание?

Я усмехнулась:

– Ну уж нет.

– Нет? – Брови Бенджи взлетели вверх. – Черт побери, женщина! Чего еще тебе нужно?

Я наклонилась к нему:

– Ты не заработаешь «какое-нибудь свидание», но ты получишь первое свидание, потому что я хочу, чтобы их было много.

Бенджи обхватил меня за шею и притянул к себе. И когда он целовал меня – нежно, медленно и страстно, – я уже знала, что нашла абсолютную любовь, защиту и покой, по которым так тосковала.