Вопреки ожиданию, Марьяна встретила его спокойно, почти доброжелательно. Вместе они поужинали; он рассказывал о московских делах, о Максиме и его будущей роли в семейной корпорации, сохранение которой в сегодняшнем виде представлялось весьма проблематичным.

Марьяна отвечала односложно, исподтишка разглядывая его, но он был благодарен ей за эту сдержанность. Ему даже пришло в голову, что жена еще ничего не знает и, следовательно, серьезный разговор можно до времени отложить.

Когда он принимал душ, Марьяна зашла в ванную взять свой халат, и Георгий испытал секундное замешательство. Как раз в эту минуту, подставив голову и плечи теплым струям, закрыв глаза, он пытался всей памятью тела вернуться в объятия Игоря. Но чувство вины отступило, как только за ней закрылась дверь. Мальчик снова захватил все его мысли, и он не сразу почувствовал боль, когда в большой палец его ноги, поставленной на банный коврик, вонзилось что-то острое. Чертыхнувшись, он осмотрел ногу и вынул кусок стекла. Еще два или три блестящих осколка притаились в розовом махровом ворсе.

Обернув бедра полотенцем, Георгий прошлепал из ванной в кухню, оставляя на кафеле кровавые следы. Нашел в аптечке перекись водорода и пластырь.

Марьяна в халате, с чашкой в руках, шла за ним, разглядывая отпечатки его босой ступни.

– Откуда в ванной стекло?

– Наверное, домработница что-то разбила, – проговорила она невозмутимо. – Я сейчас вытру кровь.

Палец болел, приходилось наступать на внешнюю сторону стопы, и Георгий подумал, что теперь тоже пару дней будет хромать, словно отмеченный знаком Коваля.

Перед сном нужно было еще сделать несколько звонков – Маркову, Эрнесту, Игорю.

Мальчик уже собрал вещи и заказал на завтра такси в аэропорт. Они обсуждали детали поездки, какие-то незначительные мелочи, но его хрипловатый голос заставлял думать о других, вовсе не практических вещах, и Георгий почти наяву представлял, как медленно плывет под отяжелевшими веками его взгляд, как он втягивает воздух сквозь стиснутые зубы.

После этого разговора вышел на балкон с сигаретой и, наблюдая за почти беспрерывным потоком машин, поворачивающих с Конногвардейского на Храповицкий мост, подумал, что должен наконец позвонить и Лехе.

Парнишка разразился радостным воплем, не сразу вспомнив, что его сердце, как он писал в электронных месседжах, истекает кровью.

– Ты приехал?! А я в такси сажусь, могу прямо сейчас к тебе!

– А куда собирался?

– В один новый клуб, но это уже неактуально. Тут такая подборка людей, что они отбили у меня всякое желание продолжать знакомство.