Вскоре бойцы закончили разделывать тушу. За это время Ольга успела подстрелить ещё пару глухарей. Все вместе, взвалив на плечи мешки с мясом и шкуру медведицы, они двинулись к полуторке, оставленной неподалёку в лесу.

Смеркалось.

Дорога в расположение их воинской части была неблизкой. Но они были рады возможности побыть наедине. Такие минуты на войне для влюблённых были редкостью.

…Подождав, пока бойцы погрузят охотничьи трофеи в кузов и усядутся сами, Оля завела мотор и осторожно тронула машину. Взять разгон ей мешали деревья. Слёзы внезапно предательски подступили к горлу. Ольга пыталась сдержать их усилием воли. Сжав зубы, она с остервенением выкручивала руль ГАЗа. Василий всегда остро чувствовал её настроение. Но сейчас он не мог понять причину её состояния.

– Ты чего, Оль? – спросил он.

– Медвежат жалко! – всхлипнув, произнесла Ольга. – Погибнут ведь без матери…

Ей вдруг стало стыдно за свою глупую бабскую жалость к диким зверюшкам. Но она ничего не могла с собой поделать.

Василий нежно накрыл своей ладонью девичью руку… Рука его горела! Так было всякий раз, когда он дотрагивался до своей любимой… Как же он любил её! И не мог видеть её слёз! Василию казалось, что его сердце разорвётся на части, видя слёзы на глазах любимой! Он готов был загрызть любого, кто заставит её страдать, будь-то зверь или человек!