Тело Лорены Мартинес опознали и похоронили со всеми почестями на кладбище у церкви, где ее похитили. Эва с достоинством продержалась всю церемонию, в одной руке сжимая материнские четки, в другой – ладонь Джордана. Друзья и семья – теперь и ее семья тоже – оказали ей ту поддержку, от которой она до сих пор украдкой плакала, если никто не видел.
Роберт Бендер за решеткой ждал суда.
Джордан пытался проникнуться сочувствием к Джеффу Симпсону (внутреннее расследование показало, что тот не подделывал улики и ничего не знал о делах племянника), но в самом деле, детектив и правда вел себя как засранец.
– Так и будешь стоять тут всю ночь или наконец отнесешь посуду на кухню?
Вынырнув из мыслей, Джордан улыбнулся отцу, терпеливо дожидавшемуся, когда же можно будет пройти.
– Прости. Просто немного засмотрелся.
Том проследил за взглядом сына. Эва сидела у камина, обхватив живот. Теплая погода снаружи мало сочеталась с потрескивавшим огнем, но жена выглядела такой прекрасной, сидя там и улыбаясь малышке Грейс, что сердце Джордана растаяло. Он зажжет хоть сто каминов, если она пожелает.
– Ты готов?
Томас имел в виду его предстоящее отцовство. Повернувшись в сторону кухни, Джордан прерывисто вздохнул:
– Куда там. А тебе было страшно, когда мама готовилась родить Джека?
– До чертиков, – лаконично признался отец.
Джордан рассмеялся. Именно это ему и хотелось услышать.
Он снова глянул на Эву. Да, они шутили про плодовитость, но как-то никто не подумал, что шуточки окажутся настолько близки к истине. Хотя, когда первый шок прошел, оба были в восторге. И Джордан, и Эва мечтали о семье, той, которую двое подпитывают и растят, пока она не расцветет от любви.
Отец похлопал его по плечу и пошел дальше.
И три ванны для выращивания лягушек.
Эва вдруг охнула и схватилась за спину.
Кастрюля выпала из рук Джордана.