О боже, подумала Грейс, не понимая, зачем только назначила эту встречу. Ну для чего ей понадобились эти подробности? Во рту стоял неприятный вкус тунца. Сердце быстро билось. Значит, Рена Чанг. Та самая любительница благовоний, сторонница «параллельных стратегий лечения». Джонатан еще смеялся над ней. Они оба смеялись. Когда это было? Грейс постаралась припомнить точно, но, к сожалению, не могла. До рождения Генри? Нет, после. Точно после. Когда Генри был совсем маленький? Когда пошел в школу? Впрочем, Грейс не понимала, почему для нее так важна эта подробность. Она и сама не заметила, сколько времени просидела в туалете, но, когда вернулась за столик, официант успел убрать обе тарелки. Грейс села и принялась потягивать остывший чай. На столе лежал мобильник Шарпа. Видимо, ожидая собеседницу, решил заняться делами.

– Доктор Шарп, – продолжила Грейс. – Мне известно, что у Джонатана было дисциплинарное слушание. Я бы хотела знать подробности.

– Вы про которое? У него их было несколько, – чуть ворчливо ответил Шарп. С чего он вдруг разворчался сейчас, хотя всю встречу был в более или менее ровном настроении, Грейс не поняла. – Первое – за то, что принял, так сказать, крупный денежный подарок от отца пациента. Доказательств, правда, не было, – прибавил Шарп. – Отец с нашим юристом говорить отказался. Пришлось, так сказать, закрыть дело. Второе слушание – по поводу драки на лестнице с Уэйкастером.

На той самой лестнице, на которой Джонатан якобы споткнулся и сломал зуб. Пришлось ставить коронку, и теперь этот зуб у него по цвету отличается от остальных – не так чтобы очень заметно, но все же. А потом оказалось, что Джонатан вовсе не споткнулся…

– С кем он подрался? С Уэйкастером? – переспросила Грейс.

– Именно. С Россом Уэйкастером. Сначала он был руководителем Сакса. Думал, они нормально ладят. Никаких споров, ссор, конфликтов. Но тут Уэйкастер взял да и высказал Саксу все в лицо по поводу ситуации с матерью Альвеса. А потом такая сцена разыгралась! Свидетелей было человек пять. Уэйкастеру швы накладывать пришлось. Я, конечно, настоял, что такое дело спускать нельзя. Слушание, естественно, состоялось. А потом еще одно, отдельное, по поводу интрижки с Альвес.

Тут Шарп наконец-то замолчал и посмотрел на Грейс так, будто только сейчас заметил.

– Ну, про этот роман вы, наверное, знаете.

– Знаю, – с серьезным видом подтвердила Грейс.

Ее удивляло, как ему вообще пришло в голову задать такой глупый вопрос. После жестокого убийства миссис Альвес, исчезновения Джонатана и появления прозвища, которым его впервые наградила газета «Нью-Йорк пост», было бы поистине нелепо предполагать, будто Грейс могла быть не в курсе этой истории. Прозвище было вполне ожидаемое – Доктор Смерть. Грейс узнала о нем на прошлой неделе – прочла заметку агентства АП[61], перепечатанную в «Беркшир рекорд». Рядом были размещены безобидные советы, как сократить расходы на отопление. В той же самой заметке Грейс обрадовали новостью – оказалось, супруга доктора, Грейс Сакс (ну конечно, не Рейнхарт-Сакс, просто Сакс), исключена из числа подозреваемых в убийстве Малаги Альвес. Грейс следовало бы приободриться, но тот факт, что она вообще находилась под подозрением, пусть даже и недолго, изрядно подпортил настроение.