Охранник на секунду отвлёкся, посмотрев за спину Алексея, куда тот показывал рукой, и не уловил начала молниеносного движения. Острое, как бритва, лезвие мягко скользнуло по горлу, рассекая от края до края шею. Сделав шаг, Алексей уже стоял за спиной хрипящей жертвы, опускающейся на окрашенный в красный цвет снег.

Счёт шёл на доли секунды. Алексей не успевал перехватить нож с рукояти за лезвие, только, замахиваясь, развернул его в пальцах и метнул так, как держал – за ручку – лишь напряг кисть. Давно он не тренировался в подобном метании ножей. Но рука не подвела. Пять шагов острое, как молния, лезвие преодолело со скоростью выпущенной пули и вонзилось по самую рукоять в застёгнутую наглухо куртку второго охранника, ломая рёбра в области сердца. Тот даже не успел поднять опущенный стволом к земле автомат и рухнул прямо на оружие у переднего колеса джипа. Через лобовое стекло Алексей видел, что в кабине никого нет, но поочерёдно отворил обе двери с повёрнутой к лесу стороны, чтобы убедиться в этом. На пассажирском сиденье он увидел портативную рацию. Чуть подумав, решил оставить её на месте.

Затем он осмотрелся вокруг: хвойный лес хранил зелёное молчание. Шум шёл со стороны дороги: за стоящим поперёк здоровенным джипом с тонированными стёклами, метрах в ста, нескончаемым потоком неслись разномастные и разноцветные машины, издавая каждая свой характерный звук, вливающийся в общий разноголосый хор. Ни одна из машин не остановилась. Пока всё шло по намеченному плану.

Алексей нагнулся и осторожно, чтобы не испачкаться кровью, вытащил из груди лежащего у переднего колеса охранника свой нож. Макнув несколько раз лезвие в снег, и вытерев его о куртку ещё тёплой жертвы, убрал в рукав. Затем он снял с плеча убитого автоматный ремень и, проверив наличие в магазине патронов, забрал оружие. Расстегнув замок – молнию на куртке убитого, он обнаружил пистолет в наплечной кобуре. Кровь из раны, пропитывая одежду, текла вяло, поэтому оружие оставалось не запачканным. Алексей двумя пальцами вытащил пистолет и, проверив патроны, засунул его себе под ремень брюк, накрыв сверху спортивной курткой. Исследовав карманы убитого, он забрал запасной магазин к автомату и положил его в карман спортивной куртки.

Поднявшись во весь рост, Алексей осмотрелся. Перед ним лежали двое. Он только что убил двоих человек. Двоих молодых сильных парней. Какое-то запоздалое чувство, похожее на раскаяние, шевельнулось где-то глубоко в его душе. Шевельнулось и пропало. Врезавшиеся в мозг навсегда, навечно – эпизоды недавней войны сделали смерть для него не чем-то далёким, абстрактным и неосязаемым, а острой, реальной, ежеминутной возможностью, превращающей случайность в закономерность. Он привык к виду смерти. Он знал, как с ней обращаться. На войне смерть – это будни. А эти парни были вооружены. И для Ольги они являлись врагами. Значит, для него тоже. Теперь на двух врагов стало меньше.