– Ефимцев тоже перед тобой виноват?

– И будет наказан.

– А если они просто вернут тебе деньги?

– Знаешь, сколько за двадцать лет процентов набежало?

– Они могут отдать тебе с процентами.

– А моральный ущерб?

– И с моральным ущербом.

– Ты даже не представляешь, какой это ущерб. Его никакими деньгами не измеришь.

– А если попробовать?

Рокотов кивнул, будто соглашаясь с Игорем. Нельзя говорить с сыном о смерти. Успокоить его надо, чтобы он не забивал себе голову, и отомстить Климу. Начать нужно с него, а потом уже можно взяться за Кирилла. После того как он выздоровеет. Закон не позволяет казнить преступников, не вылечив их перед этим.

Тем более что у Игоря к Бочарову особое отношение. Хотя бы потому, что он сбил его, уже раненного, и доставил в больницу. Похоже, сын чувствует себя в ответе перед ним. Может, потому и подключил отца, чтобы тот разобрался в ситуации, в которой Бочарову угрожала смертельная опасность? Лучше бы парень этого не делал. Тогда Михаил Андреевич не получил бы ответ, который возвращал его в далекое прошлое.

– Не связывался бы ты с этим делом, – невесело сказал Игорь.

– Я не связываюсь. Получу свои деньги, и все.

– Тебе этого мало. Я же вижу.

– Что ты видишь? – Михаил Андреевич усмехнулся и снисходительно глянул на Игоря.

Он очень любил своего сына, но ситуация, когда яйцо пыталось изображать из себя курицу, его смешила.

– И вижу, и знаю. Думаете, что вы взрослые, а ведете себя как драчливая шпана. Козлов каких-то на Бочарова натравили, теперь друг с другом выясняете.

– Друг с другом?

– Да, с Ефимцевым. Не наигрались в крутых?

– Это не игры, сынок.