– Ты сушеная змея, – ответил Шилов.

– Это я уже слышала.

– Возможно, но я еще не говорил, что у тебя сегодня повышенная гадючесть.

Галя безнадежно махнула рукой и, отвернувшись к окну, стала пить чай. Вернулась Вероника с покрасневшим носом села к столу и пожаловалась:

– Вода просто ледяная, теперь кожа будет шелушиться, два дня холодной водой умываюсь, да еще некоторые не бреются второй день.

– Елки-палки – спохватился Шилов, – я же сегодня не брился.

Галя поднялась и налила девушке чай. Вероника поблагодарила и принялась намазывать хлеб маслом. Марат внимательно наблюдал за ней.

– Не смотри так на меня, а то я подавлюсь, – попросила Вероника.

Марат встал, сделал несколько шагов и скрылся за занавеской, закрывающей спаленку.

– Ну что, собираться пора – сказала Галя.

– Увы, – согласилась Вероника.

– Пойду бриться, – объявил Шилов.

– Смотри, не порежься. – Предостерегла Галя, – глаза-то залил.

– Небольшое кровопускание мужчине только на пользу – гордо сказал Шилов и ушел на кухню.

Из-за занавески появился Марат.

– Пошел машину заводить – буркнул он.

– Ни пуха, – вслед сказала Вероника.

Марат, не ответив, вышел из комнаты.

– Обиделся, – констатировала Вероника и вздохнула.

Марат, прежде чем выйти во двор, зашел на кухню, чтобы прикурить от печки. Шилов, стоя возле умывальника, скоблил физиономию, напевая: «Вероника, Вероника, вкусная ты, как клубника».