Против воли я вдруг вспомнила Макса при совершенно других обстоятельствах. Когда он лежал со мной, обнаженный, немного уставший после бурного секса, счастливый…

По телу даже мурашки побежали. За сравнительно небольшой отрезок времени я успела пережить такую гамму эмоций по отношению к этому мужчине! Я хотела его до дрожи в кончиках пальцев, ненавидела до яростного крика, совершала прыжок веры в его объятия, подозревала в самых ужасных библейских грехах… Воспаряла с ним в небеса от счастья и падала на глубочайшее дно, понимая, что жизнь разбита.

Не было, пожалуй, ни одной крайности, в которую меня не швырнул бы Максим Велс одним своим существованием. Но никогда раньше внутри не рождалось то, что появилось теперь. Наконец, после долгих и мучительных догадок, пускай с опозданием, которое обошлось нам обоим очень дорого, но я его понимала. Каждый поступок, мотив, этап жизни.

Поймут ли другие?

В зал вошел судья. Все встали. Разрешив собравшимся занять прежние места, представитель закона уткнулся в документы и скороговоркой забормотал:

– Слушается дело…

Я сглотнула в попытке подавить очередной виток паники. С неожиданной силой заколотилось сердце. Вот он, момент истины. Макс смотрел под ноги. Наверное, боялся, что глаза выдадут его истинные чувства.

– Что ж, – судья откашлялся, – слово предоставляется Юсуповой Аните Кимовне.

Никогда прежде мне не доводилось ощущать такого волнения, выступая в зале суда. В ушах зашумело, однотонные стены поплыли перед глазами, слились в единое бежевое пятно. Стараясь не промахнуться дрожащей рукой, я нажала на кнопку ноутбука, заранее подключенного к проектору по беспроводной связи. На экране, установленном в зале так, чтобы все участники заседания могли видеть изображение, появилась заставка.

Я поднялась с места, боковым зрением уловила движение: Макс вскинул голову и застыл в напряженной позе. В помещении стало так тихо, что если бы пролетела муха, этот звук показался бы громом среди ясного неба. Все затаили дыхание.

– Работать над этим делом было непросто, – начала я и сглотнула, сообразив, что нужно говорить более уверенно. – Было очень много запутанных моментов. Именно поэтому я решила снабдить полученные визуальные образы комментариями, дабы исключить любое неправильное понимание ситуации.

– Пожалуйста, – разрешил судья.

– Тогда позвольте начать со вступительных слов, – заговорила я уже смелее. – Немало уже сказано о важном вкладе профессора Соловьева в науку. Недавно стало известно, что подсудимый попал в программу «Красный Код». Это тоже разработка профессора, его последнее, посмертное дело. Полагаю, еще не все знают, чем занимается эта программа. Из достоверных источников мне стал известен ответ, – я немного помолчала, привлекая внимание присяжных. – «Красный код» ищет людей, которые способны видеть будущее.