Терри бежит за мной и тоже заскакивает в машину.

Вперед! Догнать такси, перехватить Боунса в аэропорту, вернуть его в мою жизнь! Сейчас же!

Но надменные звезды плевать на меня хотели со своей небесной высоты. Я не нашла его в общем зале ожидания, а дальше стойки регистрации меня не пропустили.

– Дальше идут только пассажиры! – возмутилась чернокожая регистраторша необъятных размеров, восседающая за стойкой.

Я тут же рванула к кассе и затребовала билет.

– Куда? – осведомился у меня кассир.

– В США! На ближайший рейс!

– Ваши документы? Документов у меня не было.

Кассир отослал меня к диспетчеру, а тот сжалился и дал объявление по всему аэропорту, да так громко, что теперь только глухой не знал, что Скай Полански потеряла Гарри Оушена. Что небо потеряло океан.

И только когда на пятое объявление никто не откликнулся, я сдалась. Я сложила руки и разревелась. Терри отвел меня в машину и повез домой. Некоторое время я молча смотрела в окно, а потом меня прорвало:

– Его бывшая жена была жестоко избита при невыясненных обстоятельствах. Все случилось в трейлере, где находились только она и он. Гарри все еще думает, что это его рук дело, – и ничто не может его переубедить. Он боится, что может случиться что-то подобное, что способен причинить мне боль. Когда надо постоянно думать о ком-то, переживать, то в один прекрасный день понимаешь, что тебе лучше всего будет ни с кем. Вот и у него так! Похоже, его достало это состояние. Черт! А мне-то что делать? Я ведь двинусь без него! Он спас мне жизнь, Терри! Если бы на меня рухнула крыша, я бы уже кормила червей. Уж такая я везучая… Заедь в магазин! Куплю вина! А лучше водки! Не хочу ничего чувствовать, не могу больше!

– Магазин закрыт, – коротко ответил Терри и промчался мимо.

– Предатель… Завтра сама куплю. Целый ящик… Я ее ненавижу! Она же ему всю жизнь перекромсала! Она мертва, а я ее ненавижу! И ненавижу себя за то, что ненавижу мертвеца! Куплю ящик водки и выпью сама. И почему только раньше не начала…

– Все, все, давай подождем до утра. Когда Бог закрывает двери, он открывает окно.

– Похоже, в том склепе, где меня заперли, окон попросту нет.

* * *

Вселенная в открытую насмехалась надо мной, не уставая демонстрировать мне мою ничтожность и бессилие что-либо изменить. Поэтому меня преследовало желание совершить хоть какой-то посильный бунт. Напиться, например. Пока Терри – не знаю, где он бродит, – не явился и не отобрал штопор.

Организм, истерзанный стрессом, предал меня окончательно. Особенно начали беспокоить расстройства по женской части. Утром я позвонила доктору Бхагнари («Сто лет, сто зим!» – воскликнул он) и расстроила его тоже, сообщив, что потеряла беременность. Он полчаса охал, и ахал, и сочувствовал мне.