Леонид Егорович прибежал первым и рывком распахнул дверь — в пустом кабинете горел яркий свет, а звенящая от напряжения тишина сводила с ума. Тут он заметил, что дверь на балкон открыта и сделал несколько нетвёрдых шагов. Открывшееся зрелище заставило мужчину снова содрогнуться от боли в сердце. Юлиана поставила оцепеневшего от страха мальчика на самый край низкой ажурной решётки, огораживающей балкон и, придерживая его одной рукой, торжествующе улыбалась в лицо Зарецкому.

— Юлиана, пожалуйста, не надо, отпусти его! Я сделаю всё, что ты хочешь! — взмолился мужчина, но девушка только усмехнулась:

— Я вам не верю!

— Клянусь! Я сделаю из тебя звезду, ты ведь об этом мечтала?! Только отпусти его.

— Отпущу обязательно… вниз!

— Нет! — продюсер попытался приблизиться, но Юлиана ослабила хватку и угрожающе прошипела:

— Ещё один шаг и ваш сын научится летать!

— Хорошо, успокойся, я не буду подходить, — Зарецкий поспешно отступил, а мальчик, почти потеряв опору, заплакал:

— Папочка, мне страшно, я хочу к тебе!

— Не бойся, малыш, я здесь, рядом, всё будет хорошо, обещаю! — несчастный отец тщетно пытался предать голосу уверенность, которой не чувствовал и Юлиана, догадавшись об этом, криво усмехнулась:

— Не много ли обещаний вы сегодня раздаёте, Леонид Егорович?! Не стоит обманывать ребёнка.

— Что тебе от меня нужно, Юля? Я же сказал — всё сделаю! Ну, хочешь, на колени встану?

Тонкие брови девушки насмешливо подпрыгнули вверх:

— Хочу! — засмеялась она, и знаменитый продюсер покорно опустился на колени, не отрывая взгляда от заплаканного личика сына.

— Пожалуйста, проси, чего хочешь, только отпусти его!

— Гм… чувствую себя стариком, поймавшим золотую рыбку, — хмыкнула девушка, наслаждаясь моментом торжества. — Чтобы такого попросить?

Сидя в машине Арбенина напротив Зеркального дома, Ангелина с ужасом наблюдала за происходящим на балконе. Даже на таком довольно большом расстоянии, в неярком свете многочисленных фонарей она в полной мере оценила всю нереальность и дикость происходящего. Это было похоже на сцену из дешёвого боевика, а силуэт крадущегося Арбенина, внезапно возникший на соседнем балконе лишь дополнил неприятное сходство. И только когда Май, прижавшись всем телом к стене, осторожно шагнул за пределы балкона, она поняла, что всё происходящее более чем реально, и что в любую секунду и мальчик, и мужчина могут сорваться вниз. Эта мысль причиняла почти физическую боль, а когда Май, медленно передвигаясь по фактически гладкой стене, с трудом удержался от падения, у девушки было такое чувство, что это она сама была на волосок от гибели.