– Да ничего особенного. Подежурили и все. Никто больше не сунулся. Машину Гели отбуксировали.

Женя с сомнением перевела взгляд с одного на другого. Тетя Оля, поняв, что Женя не верит в такую благостную картинку, убежденно добавила:

– Если Алексей говорит, этому можно верить. Он у меня никогда не врет.

Когда выходили во двор, Женя заметила, что Василий прихрамывает.

– Оступился?! – даже не надеясь на признание, спросила Женя.

– Ага! – с готовностью подтвердил Василий.

Где он оступился, Женя поняла, когда обошла реликтовую белую «Волгу» пятидесятых годов, припаркованную у подъезда на которой прикатили гвардейцы – на нижней части дверей, у самого порога, были отчетливо видны замазанные глиной дырочки.

Она подняла голову, посмотрела на повстанцев, но ничего не сказала.

Тетя Оля у ворот с чувством обняла Женю …Наверное, тоже муж не подарок, подумалось той.

У въезда в поселок она, смогла более образно представить, как здесь, без особенностей, прошла ночь. Рядом с останками их дома появилась еще одна жертва огненной стихии, покореженный и почерневший остов джипа. Вероятно того самого, на котором когда-то преследовал ее Барсик. По другую сторону дороги, ближе к домам еще одни останки автомобиля, похоже «Нивы», на которой когда-то раскатывала Кира.

– Ну, прямо Курская дуга! – пробормотала Женя, оглядывая поселок. Других признаков сражения не было видно. – Все хоть живы?

Пояснить ситуацию взялся Алексей Алексеевич.

– Ну, ты нам не веришь… Тут не столько мы, сколько они сцепились друг с другом. Сначала приехали двое в милицейских формах и один в гражданке, потом налетела другая банда в камуфляже. Что ты хочешь? Раздел владений. Того прежнего, с компаньоном, как будто бы убрали. Вот и пошел дележ. Прежние то на нас накинулись, было, а их накрыли претенденты. Фейерверк был, конечно. Потом все расползлись. Как там они разобрались, неизвестно. Еще какая-то милиция приезжала, может тоже липовая, поразводили руками и уехали. Вообще-то в этой истории много непонятного.

– Я тебе поясню, что непонятно, – шепотом пообещала Женя Василию.

Тот покосился на нее, но ничего не спросил.

Еще подходя к дому тети Гели, Женя услышала, как отчаянно скребется в дверь Жучка. Опасаясь, что собака сметет ее своей необузданной любовью, она через щель попыталась договориться с ней, сначала ласковым голосом, потом строгим, но, когда сняла заложку, была опрокинута неуправляемой псиной на груду поленьев.

– Полоумная! – закричала хозяйка, отворачиваясь и отталкивая от себя собаку, которая принялась страстно нализывать ей лицо.