- Я верю. Мне ничего не остаётся, - выдыхаю я.

- Хей, успокойся, кисунь, - Макс подсел ко мне вплотную.

Это слово "кисуня" врезалось в мои уши и не выходит из головы. Снова семейное? Определённо.

- Макс... Я сбежала из дома и уехала с незнакомцем в другой город, меня скоро начнут искать родители и работники больницы. Я словно была под анестезией, теперь до меня доходит вся сложность ситуации, - я доедаю чёртовы блинчики, от которых у меня будет болеть желудок.

- Не нервничай. Ты понимаешь, что в прошлой жизни у тебя не осталось ничего. Если ты была бы в больнице, то тебя в худшем случае упекли бы в психушку, а в лучшем - снова эти гнилые люди. Ты так хотела? - Макс с непониманием смотрит прямо в глаза.

Обожаю его особенность смотреть в мои глаза, он будто читает, что в них написано.

- В том вся и проблема, что я не знаю, может, сейчас я ем блины гнилого человека, рассматривая его голубые глаза и накаченный торс.

Сантименты овладевают мной, из глаз льются солёные слёзы тёплым ручьём.

- Не веришь? Я не собираюсь доказывать. Собирай вещи, а точнее у тебя их нет, и вали на все четыре стороны. Заметь, я не просил, чтобы ты прикрывала меня, а хотя мог бы это сделать, ведь ты бросилась сама под машину! - Макс вскакивает со стула и начинает ходить из угла в угол.

После он достаёт сигарету и закуривает прямо на кухне, пепел летит во все стороны, но ему плевать, эмоции перекрыли весь разум.