— И это вместо благодарности!
— Я должен был знать, что моя жена не станет сидеть, сложа руки, — проворчал Годрик и вдруг притянул ее к себе, и поцеловал углом рта в висок, чтобы не запачкать кровью. — Надо бы отшлепать тебя до красных яблочек, но — клянусь ярким пламенем — я очень рад твоему появлению. Что Тилвин? Жив?
— Тилвин спит, — невинно ответила Эмер. — Между прочим, ты снова грозишься. А ведь я в очередной раз спасла тебя. Мне полагается награда…
— Надо найти леди Фледу и Острюд, — перебил ее Годрик. — О наградах порассуждаешь потом. Тебе известно, где они?
— Известно. В комнате над собором,
— Вот туда и направимся, — сказал Годрик, разоблачая одного из тюремщиков — того, что был повыше ростом.
Когда он переоделся, Эмер покачала головой:
— С разбитой физиономией ты никак не тянешь на королевского стража.
— Буду отворачиваться, — пообещал Годрик.
Они оттащили гвардейцев в одну из клеток и сложили рядком. Потом замкнули двери
— Со стражей надо расправиться быстро, чтобы не успели поднять тревогу, — рассказывала Эмер, пока они поднимались по лестнице. — Тилвин сказал, что у них особый приказ, если с ним что-то случится.
— Мне он говорил то же самое. Но сейчас поздно волноваться об этом. Хотя ты поступила крайне неразумно.
— Неразумно?! А ты поступил очень умно — взял и сдался! Мог хотя бы отправить весточку королеве!
Годрик покосился на нее, но ничего не ответил.
Наверху их встретил подмастерье и, узнав бывшего хозяина, поспешно поклонился.
— Что делаешь, дурак? — остановл его Годрик. — Сейчас увидят и раскусят в два счета.
— Иди к повозкам, — велела Эмер, — скажи, что мы придем через четверть часа, пусть будут готовы.
Подмастерье кивнул и убежал, а Эмер объяснила Годрику план побега.
— Ты пагубно действуешь на всех, — только и вздохнул он, — кто следующим встанет под твои знамена? Садовники?
— А ты занудствуешь, как святоша на проповеди, — фыркнула Эмер. — Если бы не я, так и висел бы в подвале в виде настенного украшения. Зачем ты вообще явился к Тилвину? Это не благородство, а глупость. Глупость!