– Да, – ответила Пейдж. – У меня нет никаких сомнений, что ее убил доктор Мэллори. Когда вы арестуете его, он…

– Боюсь, мы не сможем арестовать его.

Пейдж удивленно посмотрела на окружного прокурора:

– Что?

– Мы не можем арестовать доктора Мэллори.

– Но почему?

– У нас нет доказательств.

– Да есть они у вас! – воскликнула Пейдж. – Трихлорэтилен доказывает, что…

– Доктор, в правосудии ошибка недопустима, а вот в медицине как раз допустима.

– Я не понимаю вас.

– Все очень просто. Доктор Мэллори может заявить, что он ошибся, не знал, какой эффект способен оказать хлоралгидрат на его пациента, больного порфирией. И никто не сможет доказать, что он лжет. Это может послужить доказательством того, что он плохой врач, но не доказательством того, что он убийца.

Потрясенная Пейдж посмотрела на него.

– И вы позволите ему ускользнуть от наказания?

Окружной прокурор тоже посмотрел на Пейдж.

– Я скажу вам, что намерен делать, я уже обсудил это с инспектором Бернсом. С вашего позволения мы пошлем к вам на квартиру наших людей забрать стаканы из бара. Если мы обнаружим следы хлоралгидрата, то предпримем следующий шаг.

– А что, если он их вымыл?

Вмешавшийся в разговор инспектор Бернс заметил сухим тоном:

– Не думаю, что он запасся каким-нибудь специальным моющим средством. Если он вымыл стаканы просто водой, мы обнаружим следы хлоралгидрата.

Через два часа инспектор Бернс позвонил Пейдж.