Последнее сообщение смысла не имело, но я засмеялась.
Я только что наткнулся на мужчину, который выгуливал долбаную козу.
* * *
Бедная Делия стояла с намыленной головой, когда я ворвалась в ванную, бессвязно лепеча что-то о сообщениях Грэма. Я ждала, что она рассердится на меня, ведь я нарушила наш договор забыть о мобильных телефонах, но она не рассердилась. Смыв шампунь с волос, она выскочила из душа и обнаружила меня роющейся в чемодане в поисках чего-то более привлекательного, чем мешковатые, не стиранные три дня спортивные штаны, которые были на мне.
– Ты в порядке?
– Я ошибалась. Мне не следовало принимать решение за нас. Я люблю его, Дел. Грэм прав. Я бы не отняла его у дочери. Я бы стала еще одним человеком в ее жизни, который ее любит. Я не Тереза. Я хочу участвовать в жизни Хлои. Прошлой ночью я поняла, что оплакиваю не только потерю Грэма. Я потеряла и маленькую девочку, которую полюбила.
– Что ты собираешься делать?
– Упаду на колени и буду просить о прощении.
Делия засмеялась:
– Он мужчина. Если ты упадешь на колени, ты не сможешь ни о чем попросить. Твой рот будет занят.
Она была права. Сбросив с себя одежду, я бегом вернулась в ванную в бюстгальтере и трусиках, чтобы вымыться. Протирая мягкой мочалкой лицо, подмышки и все важные части, я разговаривала с Делией.
– Я так виновата перед ним. Надеюсь, я не разрушила наши отношения. Мне кажется, он уже понял, почему я так поступила. Я только надеюсь, что еще смогу все наладить.
Делия стояла, прислонившись к двери ванной комнаты, пока я чистила зубы. Она держала мою одежду и передала ее мне, когда я закончила.
– Держи. Надень это. Твои сиськи вываливаются из этой рубашки. Чтобы все наладить, тебе потребуется много времени.
Я улыбнулась, натягивая брюки.
– С этих сисек все и началось, знаешь ли.
– И с этого перышка на твоей ступне. Я тоже приняла в этом некоторое участие, раз уж мой муж набил тебе отметину, которая помогла мистеру Большому Хрену отгадать загадку Сорайи.
Упоминание о татуировке на моей ступне заставило меня посмотреть вниз. Мои ступни были голыми, и я уставилась на перо. Грэм сделал такую же татуировку у себя над сердцем. Как я могла только подумать, что разлука станет благом для нас обоих? Мы были вместе чуть больше месяца, когда он сделал постоянную татуировку с моим именем на своей груди. Он был самым романтичным, самым высокомерным, самым самодовольным «костюмом», который попадался мне в жизни. И он идеально подходил мне.