Глава 32
Глава 32
Сегодня Тала должна была на несколько дней лечь в больницу. После операции прошло чуть больше месяца, и ее анализы позволяли приступить к терапии радиоактивным йодом. Ни Тала, ни Денис тем более, не собирались затягивать и оставлять хоть минимальный шанс раку. По факту, врачи настаивали на трех сутках в больнице, но муж решил, что лучше за ее состоянием понаблюдают чуть подольше. Разумеется, он планировал эти дни провести максимально рядом с ней, за исключением оговорок, которые вносила сама подобная терапия.
Хотя Шустова и радиация не удержала бы вдали, несмотря на все предостережения врачей. Пришлось Тале просить его соблюдать рекомендации. Денис пообещал… Правда, и теперь у нее оставались сомнения, что послушает.
— Двери будут открыты постоянно! — с прорывающимся рокотом явного гневного несогласия отрезал тогда в кабинете врача ее муж. — Понимаю все, но настолько, насколько это возможно. И я не сойду с порога, плевать, хоть все эти сутки!
Заявил Денис, как-то мигом дав всем понять, что он от больницы камня на камне не оставит, если кто-то просто рискнет между ним и его женой в проходе тех самых дверей оказаться.
Честно говоря, по реакции врачей, Тала сделала вывод, что никто и не рискнет, самоубийц не было. И, кажется, только она его в таком настроении не опасалась.
Однако, чтобы в полной мере выделить эти несколько дней, никуда не отлучаясь, Денис должен был какие-то свои вопросы закрыть. В нюансы ее никто не посвящал, понятное дело, но Тала так поняла, что ситуация сейчас напряженная. Накопилось много моментов, пока он неотлучно при ней был, помогая после операции и амнезии адаптироваться, и теперь должен был наверстать. Учитывая, что подробностей о своей деятельности Денис так и не раскрывал, догадки в голову лезли самые страшные, что не улучшало настроя, конечно.
Последние дня четыре Денис уезжал надолго, возвращаясь к вечеру. Тала успела только за эти дни две огромные картины раскрасить, пытаясь так унять нервы. К пианино в таком настроении почему-то подойти не могла, руки дрожали, выдавая ее нервозность и напряжение, все время сбивалась, как проецируя этим свое состояние. А Денис, если слышал, мрачнел и словно больше становился хмурым.
Тала не хотела добавлять ему тревог. Очевидно, и Денис изменить ситуацию сейчас не мог, так зачем еще нервы мужу вытягивать? Часто, возвращаясь, Шуст продолжал работать и дома в своем кабинете. Тала ему туда ужин приносила, буквально на двадцать минут вырывая из созвонов, которые ей слушать не полагалось, и переписок. Вместе ели, чуть отвлекаясь, а потом… Она вновь шла рисовать или в гостиную играть с Ристи, Денис же занимался делами.