Наконец они разжали объятия, и Бриджит улыбнулась. Марк хотел что-то сказать, но тут к ним подошел мальчишка-араб, торговавший маленькими копиями Эйфелевой башни. Башенка даже светилась, как настоящая – стоило только нажать кнопку, и Марк полез в карман за бумажником. Взяв из рук парнишки сувенирную башню, он протянул ее Бриджит.
– На память, – сказал Марк. – На память обо мне, о Париже и о сегодняшнем вечере, который стал лучшим в моей жизни.
Между тем час был совсем поздний, и вскоре они уже возвращались в гостиницу. По дороге они почти не разговаривали – все, что нужно было сказать, они друг другу уже сказали. То, что Бриджит не собирается переспать с ним перед отъездом, было ясно обоим, поэтому Марк ни о чем не спрашивал, а Бриджит не пыталась ничего объяснять. Она возвращалась домой, и не исключено было, что они никогда больше не увидятся или увидятся очень не скоро. Это, впрочем, не мешало им с благодарностью вспоминать проведенные вместе дни и часы, доставившие обоим истинное удовольствие. Кроме того, Марк очень помог Бриджит в ее исследованиях, и, прощаясь с ним у входа в отель, она еще раз горячо поблагодарила его за все, что он сделал.
– Спасибо тебе огромное, Марк, – сказала она, прижимая к груди пакет с сувениром. – Мне было очень хорошо с тобой, и не только сегодня, но и… вообще.
В самом деле, без Марка и поездка в Бретань, и поход в Национальную библиотеку, и даже обеды и ужины в кафе и ресторанах были бы совсем другими, к тому же они не только шутили и смеялись, но обсуждали и многие серьезные вещи, и Бриджит, нисколько не преувеличивая, могла сказать, что многое узнала и многому научилась.
– Надеюсь, ты скоро вернешься, – сказал Марк и грустно улыбнулся. – Или я приеду в Бостон, чтобы увидеть тебя. В конце концов, это не так уж далеко, – добавил он таким тоном, словно пытался в чем-то себя убедить, но оба знали, что кратковременные поездки «в гости» ничего не решат и что отныне каждый будет жить своей собственной жизнью.
– Надеюсь, тебе повезет и ты быстро найдешь работу, – сказал Марк.
– Я тоже надеюсь, – ответила Бриджит. – Как только вернусь домой, возьмусь за это дело серьезно. Может быть, что-то и подвернется.
– Конечно, подвернется, – согласился Марк и, порывисто прижав ее к себе, поцеловал еще раз – да так крепко, что на одно безумное мгновение Бриджит даже захотелось, чтобы назавтра она никуда не уезжала.
– Всего тебе хорошего, Марк, – задыхаясь, проговорила она, когда он наконец выпустил ее из объятий. – И еще раз спасибо за все.
–