Первые тренировки после турнира были как никогда тяжелыми. Тяжелыми эмоционально. Присутствующие на турнире судьи и специалисты указали на недочеты программ, моменты, требующие корректировки и особого внимания, поэтому работы было много, а Лиза совсем раскисла, ходила подавленная и требовала от самой себя невыполнимого. А когда это самое невыполнимое по понятным причинам не получалось, она переживала еще сильнее.

- Помоги ей справиться, - попросил Женя Макса перед первым после возвращения выходным. – Помоги ей понять, что это просто нужно пережить и двигаться дальше. Такое бывает. Но нужно собраться. Нужно переступить через то, что случилось, и идти вперед.

Макс и сам знал, что бывает. Бывает, когда программа рассыпается на глазах, и сделать с этим ничего не получается. И за Лизу он переживал. Не открыто, но переживал и в самом деле хотел ей помочь. Именно поэтому на следующий день потащил ее гулять. Весь сентябрь был дождливым и пасмурным, но в последние два дня светило солнце. Синоптики обещали, что это ненадолго, и Макс не хотел упускать возможность уцепить пусть и крохотный, но все же кусочек лета.

Медленно идя рядом с Максом по аллее, Лиза пинала мыском туфли уже начавшую осыпаться листву. Солнечный лучик касался ее щеки и путался в волосах. Они так редко выбирались куда-то вместе, что она испытывала иррациональное желание вернуться домой. Тренировки, нечастые ужины в кафе или ресторанах, секс… Все это укладывалось в определенную картину и было привычным. А прогулка по парку… На душе стало еще тяжелее. Вопреки ожиданиям Макса, Лиза молчала больше обычного и на все его попытки ее растормошить почти не реагировала. А когда они вернулись домой, ушла в свою комнату и долго просидела за закрытой дверью.

- Можно с тобой поговорить?

Она появилась на пороге его спальни почти бесшумно и, не дожидаясь приглашения, прошла внутрь, ступая по ворсистому ковру босыми ногами. И Макс невольно обратил внимание на ее лодыжки и напедикюренные пальчики.

- Если скажу, что нет, это поможет? – осмотрев Меркулову снизу вверх, с привычной усмешкой осведомился он. Но поймав ее тяжелый взгляд, стал серьезным. – Ты хочешь поговорить о том, что было в Германии?

Лиза отрицательно покачала головой.

- Нет. Я хочу поговорить о нас… о наших отношениях.

- Лиз… - Голос мгновенно сделался холодным, а выражение лица непроницаемым. – Ты опять? По-моему, мы уже все выяснили.

- Мне тяжело.

Она присела на уголок кровати и посмотрела на Макса. Он мог беспрепятственно видеть ее взгляд. Болезненный и грустный. Но его это не тронуло – он злился. И с каждым мигом, что она находилась рядом, он злился все больше. Она бесила его. Ее ресницы, губы, глаза, руки, лодыжки и напедикюренные ноготки на пальцах ног. Она бесила его, потому что когда она так смотрела, ему хотелось обнять ее и коснуться губами ее волос. Потому что вместе с ней в его спальню ворвался ее запах. Она бесила Макса, потому что он все давно решил, и места в его сердце и его жизни для нее не было.