Красные стреляют в белых, белые – в красных. И те и другие вместе свергли, а потом и убили царя, расстреляли его безгрешных детей. Какое имеет значение, кто сделал это, красные или белые, они два лика одного зла, условно окрашенного в какой-то цвет»

Мои мысли привели меня к заключению, что я находился у самых святых людей, каких я только встречал на белом свете. Конечно же, включая Анастасию. Именно они и жили по законам Божьим и законам природы. Если нам с Аленой суждено иметь ребенка, то это произойдет лишь по воле Божьей, как плата за мое двукратное спасение. Если я откажусь, то это будет неблагодарностью с моей стороны. Ведь неблагодарность и безнравственность – брат и сестра. Да будет так. Пусть от меня родится человек – творец добра! Что может быть более достойным для родителя? Пусть будет так, как распорядится природа – значит, на то будет воля Божья.

Интересно, откуда пришли ко мне подобные мысли? Ведь я прежде никогда так не думал. Как будто Серафим передал мне способность такого рассуждения. Я не узнавал самого себя. Мне казалось, что здесь я менялся с каждым днем, каждый день я просыпался совершенно новым человеком, это не могло происходить само собой, это был результат стараний Серафима и Алены. Я должен попросить Серафима, чтобы он помог мне поскорее добраться до своих, пока я совсем не превратился в лесного человека.

Ночью я видел сон, а во сне – Гору Иагору. Он, действительно, был очень похож на меня. Он мне понравился. Много необычного сказал он мне, кое-что я помню и сейчас. Утром я встал в прекрасном настроении. Алена опять вошла в избу совершенно мокрая и тут же залезла ко мне под одеяло. Она полностью намочила меня, но мне уже нравилось то, что она делала. Ее такие шалости даже веселили меня. Она спросила, придумал ли я имя для ребенка. Я ответил, что хотел бы назвать сына Горой Иагорой. Она промолчала. А через некоторое время сказала: «Ты придумал прекрасное имя, он будет большим человеком.»

Раздел VIII Брат

Раздел VIII

Брат

Из дневников Юрия Тонконогова

Из дневников Юрия Тонконогова

В ноябре мы отступили из Омска. С каждым днём преимущество противника, как в живой силе, так и в вооружении, становилось всё очевиднее. К этому добавлялось его моральное и психологическое превосходство. В средних числах ноября Верховный правитель России Колчак назначил Каппеля командующим Третьей армией, но это больше походило на действие обреченного. Колчак увидел ненадёжность своего окружения, поэтому для него генерал Каппель был той единственной надёжной силой, на которую он мог положиться. К сожалению, все решения Колчака в отношении Каппеля и до того, и в этот момент были запоздалыми. А что получил Каппель в виде третьей армии? Практически, лишь ее треть, которая состояла из пленных красноармейцев, с которыми до того не была проведена никакая политическая и психологическая работа. Каждую минуту существовала опасность и возможность того, что они оставят боевые позиции, как то не раз случалось во время этой проклятой войны. Это обстоятельство очень хорошо было известно Каппелю. Он также хорошо знал и то, что он унаследовал полное бездействие и беспомощность существующего военно-политического руководства, равно как и ответственность. Главной опорой третьей армии, опять-таки, была его верная бригада, которую он лично создал и закалил в боях в течение двух лет. Они доверяли и уважали друг друга. Его верные солдаты любили своего командира, но эта бригада была настолько малочисленной, что внести существенный перелом в военную ситуацию она была не в состоянии.