Сжимая до боли в суставах рукоятку своего будущего «спасителя», я боком поползла к печке. Еще, когда я, подобно кошке, чесала спину о заслонку, я увидела у основания печки небольшую дырку в полу. Туда я и постаралась воткнуть нож рукояткой вниз. Слава богу, что он не провалился под пол целиком, а, застряв только наполовину, образовал собой прочную косую острую вертикаль.

Следующие десять минут я, обливаясь потом, нервно терла веревкой о ножик. Веревки поддавались, правда, не так быстро, как бы мне этого хотелось. Но это уже была победа разума над абсолютной тьмой ужаса!

Все время, пока я терлась веревками об ножик, меня не покидала мысль: а почему Антон не убил меня? Ведь ему не стоило никакого труда лишь пнуть меня пару раз – и из меня бы дух, как говорится, вон… Ведь убил же он Тушару недавно – и пошел, как ни в чем не бывало, детей обедом кормить… О том, что случилось с Дашкой, почему она умерла, я старалась пока не думать…

Но Тушу-то убил Антон. Это совершенно очевидный факт – я сама слышала стук удара, а потом видела окровавленную голову Аньки. Скорее всего, в состоянии аффекта («дефекта», как шутил мой муж… Ой, Димка, где ты? Спаси меня! – чуть было не взвыла я в голос, но вовремя опомнилась)… И куда он их повез? А может, вернется сейчас, прикончит меня, и тоже куда-нибудь увезет?! От ужаса я стала тереться веревками о ножик еще сильнее. Страх придал мне силы, и скоро все веревки были перерезаны. Охая, от боли, я попыталась растереть свои изнеженные руки, которые сводила судорога от долгого пребывания за спиной да еще в связанном состоянии.

Наплевав на «иголочки», которые немилосердно кололи мои руки, я первым делом избавилась от ненавистного кляпа. Во рту было ощущение, что мыши сделали там временную нору, немного «потусили» и ушли. Вообще-то я человек довольно брезгливый в обычной жизни, но сейчас счет явно шел на минуты – успею ли я смыться до прихода Антона или нет – от этого зависела моя жизнь. Поэтому сейчас мне было не до брезгливости. Сплюнув пару раз и вытащив изо рта чей-то волос, я постаралась как можно быстрее развязать веревки на ногах.

Когда мне это удалось, я на секунду задумалась. Дверь была закрыта с той стороны на тяжелый засов. Поэтому покидать дом этим путем – нечего было и думать. Только время потеряю, а потом придет Антон и снова меня свяжет.

Ну, уж дудки! – решила я. – Дожидаться его не собираюсь. Одела гадкую телогрейку на себя, разбежалась и, сжав зубы, со всего маху использовала свою филейную часть, измученную радикулитом, вместо тарана. Раздался треск, хлопок и звон рассыпавшихся стекол. В оконном проеме образовалась небольшая дырка.