Никакого ответа, только мое противное шмыганье носом и попытки сдержать удушающую истерику.

- Мелкая, потерпи совсем немного. Мне тоже тяжело, честное слово. Просто нет сейчас других вариантов, понимаешь? Думаешь, я бы не хотел быть сейчас рядом, если бы можно было?

Его бабушку держали в больнице несколько дней. Буквально позавчера выписали, они с мамой забрали ее домой. Новаковский-старший должен прилететь в Краков со дня на день, и Стеф планирует серьезно поговорить с родителями о своём будущем. Только о чем конкретно, я не знаю.

- Да я все понимаю, Стеф…

- А мне кажется, ты сидишь и накручиваешь себя.

- Я лежу, а не сижу, – пытаюсь выдать что-то похожее на шутку.

- Ну наконец-то! Вредность Абрамовой показывается из берлоги.

- Стеф, я уже скучаю, – говорю шепотом, стараясь унять эмоции.

- Ди, сладкая, я тоже скучаю. Ты же у меня сильная девочка, соберись, пожалуйста. Просто дай мне немного времени разобраться со своими делами.

- Я постараюсь.

- Иди умойся и поприседай, чтобы истерика прошла побыстрее.

- Дурак! – я уже почти смеюсь, чуть натянуто улыбаясь.

- А что, полезно же. Ладно, Диан, до связи. Обещай быть хорошей девочкой.

-  Я же плохая?

- Только для меня.

Обмениваемся на прощанье парой тёплых слов, и Стеф отключается. Но ровно через минуту мне приходит сообщение от него.

Стефан: «Мелкая, будь я рядом, вытрахал бы всю эту придурь из тебя».

И через минуту:

«Извини, что так грубо, зато подействовало бы».