Судя по всему, Бушин пригласил ее на какую-то заброшенную стройку, других зданий поблизости не наблюдалось: ни жилых домой, ни магазинов, только двухэтажное кирпичное сооружение.

Переложив пистолет из сумки в карман, Елена еще раз огляделась и вышла на улицу. Удушливый теплый воздух резко вцепился в горло, мешая дышать полной грудью. Если в машине она еще хоть как-то спасалась кондиционером, то здесь вынуждена была вдыхать всю уличную пыль и грязь.

Вообще, решение приехать сюда далось ей нелегко. Она всегда была хорошим ментом — умным, расчетливым, осторожным, имела блестящий послужной список и отличную репутацию, бОльшую часть дел доводила до суда и никогда не отпускала за деньги настоящих уродов. Но сегодня приехала на встречу с преступником, который вот уже несколько дней находился в федеральном розыске. Одна, без поддержки, против безжалостного убийцы.

Зимина, к своему большому сожалению, понимала, что это единственный выход из сложившейся ситуации. Только столкнувшись с Бушиным лицом к лицу, она сможет узнать, какие козыри в рукаве он скрывает. Инстинктивно готовила себя к самому худшему, но искренне, как и любая женщина, надеялась на лучшее.

Несмотря на то, что Хабаров уже остался в прошлом, чувства к нему так и не угасли. Они жили в ней, давно пустили корни в душу и медленно разрастались. Именно из-за него она оказалась здесь — не смогла остаться безучастной, когда любимому мужчине грозила опасность. И пусть физически он был сейчас далеко, морально — всегда находился рядом с ней.

Шумно выдохнув, Елена подавила в себе страх, крепче сжала ствол и направилась к зданию.

Адольф Михайлович уже ждал ее и наблюдал за ней от самой машины.

— Добрый вечер, Елена Сергеевна, — он притворно улыбнулся и еле заметно кивнул в знак приветствия.

Небольшое пространство освещала одна лишь лампочка, свисавшая с потолка, но этого вполне хватало, чтобы рассмотреть все вокруг.

— Он был бы еще добрее, если бы не ты.

Зимина не стеснялась в выражениях. Понимала, что изначально должна доминировать над собеседником, показать ему всю свою силу.

— Ну зачем же так грубо? — Бушин презрительно поморщился.

— А ты что думаешь, я распинаться перед тобой тут буду?

Он лишь усмехнулся в ответ.

— Надеюсь, вы одна?

— А ты видишь здесь кого-то еще?

— Вы поняли, о чем я.

— Одна. Может, мы пропустим прелюдию и перейдем наконец к делу? — Лена терпеть не могла это бесполезное хождение вокруг да около, и обстановка, мягко говоря, не располагала к светским беседам.

— Хорошо. Вот документы, как и обещал, — Гитлер продемонстрировал увесистую красную папку.