— Уволиться, значит, решили? — многозначительно протянула та, рассмотрев заявление.

— Да.

— Можно узнать причину?

— Вас это, правда, интересует? — Лена прекрасно знала, что начальница ее, мягко говоря, недолюбливает и наверняка не будет скучать. Они так и не смогли найти общий язык.

Лариса Ивановна лишь усмехнулась в ответ — слова были лишние.

— Вы хорошо подумали, Елена Сергеевна? На такую должность вы вряд ли уже вернетесь… — прозвучало двусмысленно, то ли серьезно, то ли с издевкой.

— Мне казалось, вы только и добивались моего увольнения.

— Не говорите ерунды, — отмахнулась Волкова. — Какое мне дело до вас…

Как ни странно, но ее фраза никак не задела Елену. Пролетела мимо ушей.

— Ну так что, подпишете? — она была настроена решительно.

— Подпишу. Только попрошу вас доработать две недели. Мне нужно найти человека на ваше место.

— Хорошо. Я могу идти?

— Идите.

Зимина облегченно выдохнула и, гордо вскинув голову, покинула кабинет.

Тула. Городская клиническая больница №7

Вечерние сумерки постепенно опускались на город. Из настежь открытого окна веяло долгожданной прохладой и свежестью. Тусклый свет ночника мягко рассеивался в пространстве, слабо озаряя палату.

Блаженно прикрыв веки, Романова лежала на плече у Тимура, слушала очередную смешную историю и наслаждалась его близостью. Наконец она получила то, чего так страстно желала — спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Ей было хорошо по-настоящему, по-женски. Она любила, была любима, готовилась стать матерью, — все это в равной степени составляло ее счастье. Их отношения с Тимом пережили кризис и теперь вышли на новый уровень, вернулась былая легкость и нежность.

Громов очень изменился: стал до невозможности внимательным и заботливым, обращался с ней, как с хрустальной вазой. Поначалу Ирина терялась, не знала, как реагировать, а потом поняла, что таким образом он пытается выразить то, что чувствует, и сдалась, позволив окружить себя теплом и уютом. Она не сомневалась, что на прочном фундаменте из любви и доверия они смогут выстроить крепкую, нерушимую семью.