Константин Греф призадумался. Он был прямо сейчас готов поехать к сыну и во всем разобраться.

- Знаю, вам неприятно все это слушать, но такова правда. Если вам нужно поговорить с сыном прямо сейчас, можем уйти пораньше.

- Нет, - сказал Константин Николаевич. – Давай я тебя чем-нибудь угощу. Как на счет салата и шоколадного брауни?

- Прекрасно, - согласилась Крис.

- Тогда позовем официанта, - закончил мужчина и, обернувшись к стене с камином, где стояла официантка с высоким хвостом и коричневом фартуке, подозвал ее к своему столику…

Лучи солнца пробивались сквозь легкую белую занавеску и освещали всю комнату приятным золотистым светом. Оля, когда ей засветило прямо в лицо, недовольно поморщила нос. Но глаза не открыла. Что вы, она еще хочет немного поспать!

- Доброе утро, - прошептал ей на ушко Герман, лежа на другой половине кровати. – Как спалось, моя принцесса?

- Фу, - отреагировала Оля, приоткрыв один глаз и скосив его на парня. – Не называй меня принцессой. Противно же!

Герман громко рассмеялся.

- И чего смешного? - перевернулась Оля с одного бока на другой. – У? Вот чего ты так хохочешь?

Парень перестал издавать смех и внимательно посмотрел на девушку. Свой первый раз он подарил ей, той девушке с которой хотел, казалось в этот момент, прожить всю жизнь.

- У тебя после ночи ничего не болит? – поинтересовался он.

Оля покачала головой.

- Все прошло хорошо, - сказала она, опустив глаза вниз. – И я думаю, что нам стоит почаще так собираться.

- Так может переедешь ко мне? – тут же предложил Герман.

Оля вначале не поняла, о чем он сказал, а потом, замявшись, начала отказываться:

- Нам еще рано жить вместе. Может хотя бы школу окончим?

- И зачем ждать? – фыркнул парень. – Как будто после окончания школы что-то поменяется. Мы так же будем жить, останемся в этом городе. Мы не изменимся, так зачем же ждать, если мы любим друг друга?

Оля от этих слов покраснела. С одной стороны, ей хотелось принять предложение Германа, а с другой – было стыдно. Съезжаться с парнем в шестнадцать лет слишком рано! Да и папа с мамой вряд ли это одобрят. Можно конечно не говорить, однако делать это полтора года не получится.

- Я не знаю, Герман, - честно ответила Оля. – Я может и хочу этого, но что скажут другие?