Марианна привстала и, склонившись надо мной, страстно поцеловала меня в губы.

Как бы я хотел, чтобы крылья, раскрывшиеся в этот момент за моей спиной, больше никогда меня не покидали…

* * *

– Уважаемые пассажиры, наш самолёт совершил посадку в аэропорту «Внуково» города Москвы. Температура за бортом минус одиннадцать градусов, местное время двадцать три часа пятнадцать минут…

Я открыл глаза и сначала не понял, где нахожусь. Только потом, догадавшись посмотреть вниз, увидел, что по-прежнему сижу в самолётном кресле, и из моей груди вырвался тихий возглас удивления. Получается, я просто уснул в полёте, а Марианну встретил во сне? Тогда почему же… почему она не проснулась?!

Из аэропорта я выбегал, натягивая куртку на ходу и забыв про свой скромный багаж. Молнией пронеся по ступенькам и ринулся к припаркованным у входа такси, но вдруг кто-то остановил меня, плотно схватив за предплечье. Обернувшись, я увидел перед собой Карла и по его лицу понял, что что-то случилось.

– Я тебя подброшу, – тусклым голосом проговорил байкер. – Держи шлем.

– Куда подбросишь?!

Интуиция подсказала мне, что поездка на мотоцикле ночью в минус одиннадцать, да ещё и по заледеневшим февральским дорогам – сомнительное удовольствие, и я хотел уже отказаться от его предложения, но в этот момент Карл глухо пояснил:

– Марианна в реанимации.

Мои глаза в ужасе расширились, и я не стал тратить больше ни секунды на выяснение ситуации:

– Поехали быстрее! – поторопил его я, надевая шлем.

По дороге в больницу мы проезжали вдоль набережной мимо храма Христа Спасителя. И хотя на светофоре горел зелёный свет, Карл всё равно остановился у тротуара, снял шлем и долго смотрел на блестящие в лунном свете купола.

– Знаешь, Макс, – сказал он задумчиво спустя некоторое время. – А ведь всё-таки Бог – отличный арифметик. Как я ни старался на протяжении последних пяти лет сбежать от своей кармы, у меня в итоге так ничего и не вышло.

– Ты о чём?

– Помнишь, ты спрашивал, почему я с ней расстался? Я знал, что она должна будет рано умереть. Разве есть в мире что-то страшнее, чем беспомощно наблюдать, как близкий человек день за днём, секунда за секундой, приближается к своей смерти? Видеть это и не сметь вмешаться…

– Со времени нашего разговора я сам ещё не раз задумывался о том, как быть в таком случае, – ответил я, осознав, наконец, реальный мотив его поступка. – Я пытался понять, можно ли нам приходить на помощь нуждающимся или же лучше просто оставлять всё, как есть. И в итоге пришёл к выводу, что в этом вопросе слушать нужно вовсе не друзей, не психотерапевтов, не эзотериков, не духовных учителей и даже не свою собственную логику. Единственное, чем нам следует руководствоваться – это стремление нашей души. Я тоже пробовал скрываться от её голоса – но это не помогает, она находила меня всюду. Я пробовал следовать ей наперекор – и тогда предчувствие собственной духовной гибели погружало меня в панический страх. Наконец, я подумал: кому, если не моей душе, знать о том, какие именно жизненные уроки мне предначертано пройти и как поступить в той или иной ситуации? Если душа стремится жертвовать собой ради других – значит, таково её предназначение на этой планете.