Ошибка общения останется тут, в стенках скорого поезда. Вместе со вкусом оплошности и аккуратно свёрнутым в квадратик платком на месте пассажирки.

Ты не можешь. Нет. Просто уже не можешь. Ты уже даже просто не слышишь что я тебе говорю. Делаешь в пределах своих возможностей. А их… Катастрофически мало. Слышишь меня? Слышишь? Быстро выпрями спину!

Таня открыла широко глаза и резко выпрямилась за столом, не заметив как в тарелке оказался кусок пирога.

– М-м-м вкусно. Чего не ешь? – парень кивнул на блюдце, разрезая свою порцию на маленькие кусочки. Аристократично. Медленно вонзая нож в мягкое тесто.

– Не хочу.

Парень подмигнул и протянул блюдце с фруктами. В слабо освещённой кухне цвет его волос казался ближе к тёмному. Парню это придавало мужественности, но стоило ему наклониться через стол, потрепать свою Таню по щеке, как тут же темнота сменялась на пшеничный цвет и он опять вечно нежный мальчик. Какой есть. Неизменно лишь голубые глаза выделялись на лице и низко посаженные брови. Он был её парнем. Просто любимый, по которому Таня соскучилась.

– Лёш, тебе не поздно для пирога? – она вздохнула, глядя только перед собой. Как танцору кордебалета в Большом театре и блюстителю диеты, Алексею давно пора вешать замки амбарные на всё, что стряпает мать. Но запретить себе он никак не мог. Маленькая сила воли.

Любовно парень улыбнулся и пожал плечами.

– Для маминой стряпни не поздно никогда. Сама попробуй. Это ж чудо какое-то.

Девушка вздохнула, подняв голову, чтобы приглядеться к лицу танцора. Он совсем другой сегодня. Улыбается, смотрит ответно в карие глаза больше пяти секунд, вечером дома. Эта разлука в несколько дней оказалась на пользу. Обоим. Отдохнули.

– Лёш, я по тебе соскучилась. Сильно.

Парень кивнул, заёрзав на стуле. Каждый раз, приезжая из родного Питера, Таня смотрела на него как первый раз. Счастливые глаза, спина и плечи ни на миллиметр недвижимы. Чисто аристократично парень утирает с уголков губ крошки. И она смотрит на этот жест с дурацкой улыбкой, обмякнув в кресле. Даже квартира теперь казалась для Тани новой. Излишне свободная, в бело-серых тонах, открытая для мрака и закрытая чаще всего от солнечных лучей. Коробка для съёмки ситкомов или рекламы дорогого вина. Вот и дегустатор есть. Герой этой рекламы. Голубоглазый блондин с ровными, прочерченными скулами. Он по-королевски смотрит на рекламируемый товар с красным содержимым и улыбается своей рекламной улыбкой.