— Как это нет? Что, на свете парней мало? Выбирай любого! — не унималась молодуха.

— А если ни к одному из них душа не лежит, будь он самый распрекрасный, тогда что прикажешь делать?

— Ты ошибаешься, Каромат, — вмешалась наконец в разговор долго) молчавшая Мухаббат. — Грешно хоронить парня, если он жив-здоров.

— Жив-здоров, говоришь? Тебе что, во сне это приснилось? И чего это вы сегодня взялись разыгрывать меня?.. — начала не на шутку сердиться Каромат.

— Если выйдешь сейчас в круг и станцуешь, тогда скажу, — поддразнивая подругу, улыбнулась Мухаббат.

— Сначала скажи, а потом станцую, — Каромат была заинтригована. — Знаешь, как в народе говорят: не увидев воду, сапог не снимай. Пока не скажешь, танцевать не буду!

— А мне-то что! Не хочешь, не танцуй, — притворилась равнодушной Мухаббат.

— Станцуй, чего заупрямилась! — стали подзадоривать Каромат женщины. — Боишься, случится что-нибудь?

— Соловейчик ведь куда упрямей меня, — заметила одна из них. — Не сделаешь, что просит, будет молчать, хоть ты тресни от любопытства.

— Уговорили, — сказала Каромат и вскинула, готовясь к танцу, руки, прищёлкнула несколько раз пальцами, притопнула ногой и повернулась к Мухаббат.

— Ну что, довольна теперь? Говори, что у тебя за добрая весть! Наверное, корова наша отелилась? Ты мне это хотела сказать, да? — пыталась шутить, действительно сгорая от любопытства, Каромат.

Женщины расхохотались, Мухаббат тоже весело и беззаботно смеялась вместе со всеми. Потом посерьёзнела.

— Коро-ова отелилась! — насмешливо протянула она. — И это ты называешь доброй вестью? И из-за этого я потащилась бы в такую даль, чтобы смотреть, как ты ломаешься? От Касымджана тебе, дурочке, я письмо привезла. Вот какая добрая весть!

Мухаббат достала из кармана конверт и протянула его побледневшей и растерянной Каромат.

— На, возьми, да не выламывайся больше, когда просят по-человечески…

Каромат выхватила из рук подруги письмо и быстро пробежала глазами адрес. Потом порывисто обняла Мухаббат и стала осыпать её лицо поцелуями.

— Сначала письмо прочти, сумасшедшая! — увёртывалась, смеясь Мухаббат.

Обеденный перерыв кончился, женщинам пора было на работу. Но они медлили. Всё-таки интересно, что там в письме. Ведь Касымджана давно уже считали погибшим. Переминаясь с ноги на ногу, они вполголоса переговаривались. Строили самые невероятные догадки и предположения.

Однако Каромат, как-то бочком-бочком, отделилась от женщин и ушла за накат землянки. Присев там на порожний ящик, осторожно вскрыла конверт. Расправила вчетверо сложенный лист бумаги и начала читать: