Хмурое выражение лица Индии стало мрачным.

– Нужно установить карантин для возможных жертв инфлюэнцы. Мы не имеем права рисковать. Эти пациенты настолько слабы, что против инфлюэнцы им попросту не выстоять. Соберите персонал, объясните им ситуацию. Пусть устроят палату на чердаке.

– На чердаке? – неуверенно переспросила Линди.

– Утром к нам поступило четверо. Завтра ждем еще семерых. Места не хватает. Чердак хотя и тесный, но там чисто. Едва ли идеальные условия для палаты, но других у нас нет.

Индия давно усвоила, что идеальные медицинские условия существовали только в учебниках.

– Да, доктор Джонс, – сказала Линди. – Я немедленно займусь устройством палаты.

В этот момент дверь кабинета Индии открылась. Вошел Сид. В такое время он крайне редко появлялся в кабинете жены. Работа с жертвами психических травм настолько поглощала его, что Индия радовалась, когда она и дети видели Сида за ужином.

– Сид! Ты как раз вовремя. Мы с Линди обсуждали устройство карантинной палаты и… – начала она и осеклась.

Сид молча сел напротив. Лицо у него было непривычно бледным, а глаза – покрасневшими. Плачущим Индия видела мужа только однажды, причем очень давно. Она не представляла, что́ могло вызвать у него слезы.

В мозгу мелькнула пугающая мысль.

– Дети? – торопливо спросила она.

– В полном порядке. Все трое, – ответил он. – Линди, пожалуйста, оставьте нас вдвоем.

– Конечно. Извините, – пробормотала Линди Саммерс и тут же ушла, плотно закрыв дверь.

Индия подошла к мужу и плюхнулась на соседний стул:

– Тогда что? Что случилось? Шейми? Его состояние ухудшилось?

Индия знала о крушении эсминца «Хок» и ранении Шейми. Дженни получила телеграмму и сообщила близким мужа. Но в телеграмме говорилось, что полученные раны не представляют опасности для жизни.

Сид попытался ответить и не смог.

– Ты меня пугаешь, – призналась она.

Сид тяжело сглотнул и сделал новую попытку.

– Утром в госпиталь привезли новых пациентов, – сказал он.