– Какой, к чертям, сын? Тот, которого беспощадно убила эта мелочная тварь?

– О чем ты? – в недоумении качаю головой, услышав страшные слова. – Маша сказала…

– О-о-о… Эта овца вообще любительница лапши навешать, – с отвращением усмехается Слава. – Даже не думай слушать ее. Вот что она сказала?

– Что хочет вернуть Арсения в семью и…

– Куда? В семью?! – Слава достает еще одну сигарету. – Это просто жесть какая-то.

И я с ним согласна, потому что после душераздирающей истории Маши и просьб скрыться с горизонта, это единственное, что крутится в голове.

– Так у Арсения и Маши есть дети или нет? – я уже совсем запуталась.

Слава затягивается несколько раз подряд, а затем выдыхает дым через нос.

– Нет! Маша сделала аборт, когда Арс был в армии. Потом залетела от какого-то толстосума и выскочила за него замуж, буквально через пару недель после возвращения Сени домой. Вот так все было. Какая, к черту, семья и общий ребенок?

– Может…

– Не может. Она была на четвертом месяце, когда Арс вернулся, а его не было, как ты понимаешь, двенадцать. Это никак не может быть его ребенок.

– И что было потом?

– Да ничего. Мария Тварь Сучарская исчезла из нашего города и не объявлялась до недавнего времени. Похоже, она разошлась со своим стариком и ищет поддержки.

Слишком много информации за сегодня. Слишком много. Две истории от двух людей, которых я толком не знаю. Какая из них правдива?

Подхожу к скамейке и сажусь, вытягивая ноги, чтобы унять дрожь в коленях. Конечно, мне хочется поверить Славе, ведь тогда получается, что рассказ Маши – ложь. Но весь ли? Она сказала, что Сеня очень любил ее и до сих пор любит… Что обязательно вернется, а мне лучше сразу отойти в сторону.

Но я не хочу! Не хочу его отдавать! Сеня мне нужен, и не потому что у нас будет ребенок или что-то еще. Это, конечно, важно, но в наших с ним отношениях главное другое… Я наконец-то поняла, что в самом деле люблю его. Что не представляю дальнейшей жизни без него и не желаю представлять.

– Прости, – Слава садится рядом и обнимает меня одной рукой за плечи. – Нужно было как-то деликатней все рассказать, но я не умею.

– Все… – шмыгаю носом, вытирая слезы с лица. – Все нормально. Ты прости за истерику.

– Да эта баба может кого угодно довести.

– Ты ее так сильно ненавидишь?