— Так куда, черт возьми, ты пошла? — крикнул я.

Мой голос отозвался эхом, но ответа не последовало.

Я подошел к каменной скамье.

Я не собирался падать в обморок на каком-нибудь мемориале, как киска. Я собирался рухнуть прямо там, где Мила в последний раз была жива.

Я упал на скамейку и сжал кулаки.

Я забарабанил руками по каменной скамье.

Отпустить, забыть, двигаться дальше.

К черту все это — я хотел просто исчезнуть.

Я открыл дверь в хижину и почувствовал пустоту. Я чувствовал себя мертвым.

Я пошел на кухню и захотел выпить. Очень крепкий напиток. Когда я посмотрел на шкафчик, где стоял виски, я понял, что это плохо кончится. Чертовски плохо. Если бы я выпил виски, то пропал бы на несколько дней.

В холодильнике было пиво.

Мои мысли были прерваны рисунком, который сделала для меня Адли.

У меня защемило сердце.

Я схватил рисунок и посмотрел на него.

Я причинил ей боль. Я причинил боль твоей матери, Адли.

От этой мысли меня затошнило.

Я уронил рисунок и ударил кулаком по холодильнику. Все содрогнулось.

— Черт, — прорычал я.