— Мам, ты чего? — высунулся в коридор Вовка.

— Морду осмотрите. Он живой еще?

— Кто?

— Скотина эта. Он с бультерьером подрался.

— Ох, ни фига себе! Молодец, Лордик! Иди ко мне, мой маленький. Хороший песик, храбрый песик. Мам, у него губа прокушена, кровь идет.

— Прокушена или откушена? У него полморды быть не должно. Как минимум.

— Да нет, целый вроде. И ранка небольшая. Может, зеленочкой ему замазать?

— Зеленочкой замазать? Я его сейчас замажу. Мы их еле растащили, я думала, они вообще друг друга сожрут.

— Пошли, Лордик, косточку дам. Тебе стресс снимать надо.

— Вовка, это у меня стресс. Я сейчас начну косточки грызть.

Утро началось с прихода Вениамина. Он ввалился страшно довольный, с огромным пакетом.

— Смотрите, какая удача! Я вазу искал, не нашел, правда. Зато — вот.

Он размотал несколько слоев оберточной бумаги и торжественно продемонстрировал зеркало. С орнаментом из переплетенных сердечек.

— Веня, это что?

— Его надо повесить вот здесь, в прихожей. На юго-западной стенке. А по бокам — вот, сейчас…

Он повозился в портфеле и извлек оттуда два светильника. В виде подсвечников. Розового цвета.

— Ну как? Правда, здорово? — он сиял, как первоклашка, демонстрирующий дневник с одними пятерками.

— Веня, а зачем нам это надо? И денег у меня нет после Нового года.

— При чем здесь деньги? — обиделся он. — Я же — в подарок. Я вам на Новый год ничего не подарил, вот, можно считать, что это — к Новому году.