– Олег.

– Александр, – неуверенно пожимает тот.

– Крепких нервов тебе, Александр.

Олег открывает мне дверь, и я практически падаю на сиденье.

Судорожно вздохнув, отпускаю своё тело в краткую и необходимую мне сейчас истерику, которая, как мне кажется, поможет избавиться от всех тех ощущений, которыми изнасиловал меня Сашка.

Секунд через десять, когда меня почти уже переколотило, Олег садится в машину. Меня всё ещё немного потряхивает. Зажмурившись, несколько раз глубоко вдыхаю. Но кислорода не хватает.

– Открой окно, пожалуйста, – сглатывая ком в горле. – Тошнит…

Открыв бардачок, он достаёт пластиковую бутылку с водой, откручивает крышку, протягивает мне. Стекло с моей стороны скользит вниз.

– Не нужно так остро реагировать, Женечка, – качает Олег головой.

– Несъедобно… – жалуюсь я, точно зная, что он понимает.

– Я понимаю, – его взгляд теряет фокус. – Давно он так?

– Второй год...

– Потерпи. Он скоро сломается и успокоится. И ты снова будешь свободна.

– У тебя было так с кем-то?

– Было… – морщится он.

– Расскажи.

– Так уж вышло, Жень, что я никогда не влюблялся и не чувствовал особой привязанности к женщинам. Я, вообще, далёк от всей этой ванили... Но… Когда я был молод, встречался с одной женщиной. Мы были любовниками . Только секс. Наши отношения были изначально созданы на этих условиях. Я был откровенен с ней, не обещая ничего большего и не желая этого от неё. Это длилось больше года… Не помню точно... И через какое-то время лёгкость ушла, и меня начало что-то напрягать. Не буду вдаваться в подробности. В очередную нашу встречу она сказала мне, что любит.  И уже очень давно. Была такой пронзительной и надломленной...  И я не знаю, что со мной произошло тогда. Просто её потребность… Блять! – передёргивает его. – Я чувствовал себя обманутым, потому что она создала разность потенциалов в наших чувствах, и я оказался ментальным должником… Ты понимаешь меня?

– Я понимаю.

–  Она хотела большего, чем просто секс. Ожидала большего.  А у меня не было ничего для неё. Она не позволила мне остановить всё в самом начале, и не "задолжать" ей. Она ожидала от меня возврата этого долга в виде чувств. И тогда, подчиняясь её потребности, и под давлением этого ментального долга, я сымитировал для неё нечто большее. Для меня это было омерзительно. Я чувствовал себя изнасилованным. Но и не дать ей этого я тогда не мог. Я был молод, наверное. И не вывез ситуацию правильно. Видеть её после этого я не мог. Меня тошнило от неё…

Мы молчим, не глядя друг на друга.