– А ты?

– Нет.

Негромко включает музыку.

Сажусь в его огромное роскошное кресло. Единственное в гостиной. Гостей не предполагается...

Он стоит передо мной. Стрелки на тёмно-синих брюках… ремень… пальцы двигаются, подворачивая уверенными движениями рукава рубахи. Его крепкие предплечья оголяются. Я вижу вздутые вены, и как ткань рубашки подрагивает на его сердце. Оно колотится…

Выдёргивает полы рубахи из-под ремня.

Мне хочется, чтобы он расстегнул пару пуговиц на груди и выпустил то, что там бьётся. И он делает ровно то, что я хочу. Две пуговицы…

Его движения лаконичны, уверенны и горячи. И где-то внутри меня они рождают парадоксальное чувство животного страха. Потому что сейчас всё будет у нас. За этим «всё» – неизведанная территория ощущений. И мой внутренний зверёк трепещет на границе сознания. Мне нравится это новое чувство, я прислушиваюсь к нему.

– Вставай… – подаёт руку.

Садится сам, усаживая меня сверху.

Закрывает глаза, откидывая голову на спинку кресла.

Какой же ты красивый… Красивый!

Нет... ничего смазливого, броского. Красивый исключительно по-мужски. Правильные, немного суровые черты лица… Обвожу их пальчиками. Эти губы упрямые… Цепляющий, пронзительный взгляд. И мимика… едва уловимо животная, взрывающая и открытая, но чаще ироничная и прохладная.

Мой мужчина. Мой?

Губы ловят лёгкими поцелуями мои пальцы. Расслабленны и приоткрыты. Он не против моих проникновений. Это льстит, да... И я мурлыкаю от этой своей власти, которую он дал мне, ласкаясь о его лицо своим. Перехватывая за затылок, он вжимается губами в мою шею, мягко исследуя её языком. Пальцы медленно и ласково скользят по моей спине, попадая везде, где мне хочется чувствовать их.

– Моя девочка… – я целую эти искренние тихие слова.

Потому что – «его». Потому что – «девочка». И он попадает ими в ту «девочку», которая есть глубоко во мне и никому, кроме него, недоступна.

Я его девочка, да. Хочу, чтобы он чувствовал это сейчас на полную. И я отпускаю себя, полностью отдаваясь…

Мне не хочется для себя ничего. Хочу чувствовать только его удовольствие и его удовлетворение. Хочу умирать от его ощущений…

Мы проникаем друг в друга поцелуями. И это уже больно, горячо и неисправимо.