Конференц-зал при деканате стал за эту пару месяцев для меня почти родным. Я тут уже, наверное, раз пятый. Словно специально для меня, на торце длинного стола, где расположились мои обвинители и защитники, оставлено место. Я, стараясь сдержать улыбку, эротично на него приземляюсь и, в порыве неадекватного стёба, на пару секунд допускаю мысль, что можно отжечь как Шерон Стоун в «Основном инстинкте». Но вспомнив, что таки надела нижнее бельё, решаю приберечь эту дурку на будущее. Боги... что у меня в голове? 

Всмотревшись в серьёзные лица публики, закатываю терпеливо глаза. Ну что за трагичная пауза? Не хороним же. Ситуация яйца выеденного не стоит. Но Алла Михайловна раздует, конечно, по полной программе.

– Слушаю вас внимательно! – копирую я интонацию нашего декана, сидящего как раз напротив меня на другом конце длинного стола.

Его рука моментально подлетает, как будто невзначай, прикрывая губы, глаза улыбаются.

– Встань! – рявкает на меня Алла Михайловна, по инициативе которой все мы тут сегодня и собрались.

– На стул или на стол? – уточняю я.

Меня слегка потрясывает от возмущённых резонансов в зале.

Представляю, как она им рассказывала эпизод в компьютерном классе. Надеюсь, они повеселились...

– Да пусть сидит,  – машет на меня рукой уже взявший себя в руки Александр Владимирович. – Что произошло?

А... так еще не рассказывала?

Алла Сергеевна встаёт со своего места, как обычно, внутренне готовясь к обвинительной речи, а я показательно достаю телефон и включаю диктофон, разворачивая его динамиком к ней.

– Что ты делаешь? – хмурится декан.

– Хочу записать речь гения для потомков, – развожу я руками. – На основании вашего заявления смею считать себя одарённой. Алла Михайловна собралась судить мои действия и поступки. Для того чтобы судить одарённость, нужно быть, по меньшей мере, гениальностью…

- Евгения... - прокашливается декан.

- Ну, реально, Александр Владимирович, - раздражаюсь я. - Подкрутите там чувствительность следящей аппаратуры на "поменьше", - стреляю взглядом в Аллу Михайловну. - Люди к сессии готовятся. Даже если они делают это ночью и в одеяле, это не повод собирать деканат! У меня, например, сейчас лабораторные. А у Вас?

- Угомонись, Туманова...

- Окей... - недовольно выдыхаю я.

Часть преподавателей, пряча улыбки, срочно начинает потирать лица и открывать ненужные сейчас никому журналы, блокноты и другую отвлекающую макулатуру. Я с вызовом смотрю в глаза «альфа-самцу», игнорируя всех остальных, и, не удержавшись, пару секунд откровенно трахаю его взглядом, закусывая губу.