"Хотите жести, мальчики? Боли, мести? Всегда, блять, пожалуйста!" – разрывается внутри меня что-то тёмное и мощное, похожее на ожог.

Оторвав от себя Сашкины руки, я подхожу к Немцу и без предисловий сминаю его губы своими, агрессивно врываясь языком ему в рот под ошеломлённый вздох толпы.

Несколько секунд тишины, и дальше я чувствую себя словно на сломанной карусели. Всё ускоряется. Я отлетаю в чьи-то руки. Девчонки кричат.

Мою грудь рвет от эмоций, летающих в воздухе – азарта, агрессии и ещё чего-то чуждого и сжигающего… ревности! И всё это густо намешано с любопытством и ужасом толпы.

Глубоко вдохнув, узнаю парфюм моего Грустного Ангела и, развернувшись в крепко сжимающих меня руках, пытаюсь отыскать глазами выпавших за границы света парней.

Сфокусировав взгляд на тёмных силуэтах, я вижу, как словно в замедленной съёмке, летят их кулаки, разбивая в кровь лица друг друга.

Они дерутся молча, жёстко и быстро, целясь исключительно в лицо и даже не пытаясь уходить от ударов.

– Да хватит! – не выдержав, кричит кто-то из толпы, и, словно по команде, Ревников и ещё пара ребят срываются разнимать их, заваливая на снег в разные стороны.

Меня колотит.

– Зачем?! – заглядывает мне в глаза Русь, разворачивая к себе.

– Так было надо. Им обоим. Веришь?

– Дурочка.

– Уведи, блять, её! – кричит ему Ревников, но уже поздно.

К нам пожаловали господа воспитатели и педагоги. Сашка с Немцем, вытирая кровь, льющуюся из рассечённых губ, бровей и разбитых носов, сидят прямо на снегу. Их лица с трудом узнаваемы. Между ними столпились старшекурсники.

– Кто зачинщик? – спрашивает кто-то из взрослых.

– Туманова! – синхронно звучит несколько женских голосов.

– Сучки… – стягивая с себя толстовку, мой Грустный Ангел оборачивает меня в свою теплоту и заботу.

Да… Девочки, за исключением моей соседки, которая знает меня ближе, на дух меня не переносят. Я не виню их за это. Я понимаю, за что. Лучшие мальчики курса – все в моей свите, и как церберы опекают меня, спасая из любых ситуаций. Зависть – такая вещь… Ну и, конечно, при необходимости – я та ещё сука!

Успокаивающе обнимаю в ответ моего Грустного.

Толпа старшекурсников отступает в сторону, с сожалением открывая ребят – дежурный воспитатель обращается к ним.