— Эйден!
— Что? Ты спросила, чем мне нравится заниматься. Ты мое любимое занятие.
Я замираю от внезапной мысли.
Я не имела это в виду. Я не могу иметь этого в виду. Эйден не мое любимое занятие. Это означало бы, что он мой любимый человек, а это неправда.
...верно?
— Что-то, что меня не касается, — толкаю я локтем.
— Хм. Не так уж много.
— Что насчет твоих увлечений? Твоя любимая музыка? Фильм? Книга?
— Ты знаешь о шахматах, футболе и плавании. Это хобби, я думаю. — он делает паузу. — Я не слушаю музыку. Что касается фильмов, то это, наверное, Двенадцать Разгневанных Мужчин. Это последний фильм, который я смотрел с Алисией и Джонатаном. Книги. Хмм. У меня нет любимых книг, но те, которые я запомнил больше всего, были написаны французскими философами эпохи возрождения.
— Потому что Алисия их читала тебе? — я чувствую его кивок. — Если бы ты не смотрел этот фильм с Алисией или не читал с ней книг, у тебя все еще были бы любимые?
— Вероятно, нет.
— Почему нет?
— Я не понимаю, почему люди зациклены на фаворитах. Это вопрос предпочтений, и не следует придавать этому такого большого значения.
Это говорит об отсутствии у него сочувствия. Я честно думаю, что он не знает, почему люди так эмоционально относятся к вещам, которые он считает тривиальными.
Но он основывал свои фавориты — или то, что он считает своими фаворитами, — на своей матери.
Там что-то есть.
Что-то глубокое и необработанное, что я хочу раскрыть. Если я выясню точные отношения Алисии с Эйденом, то, возможно, пойму, почему он стал таким, какой он есть после ее смерти.
— Как ты проводил время с Алисией? — я спрашиваю.