Он даже не колеблется.

Ее глаза блестят от слез.

— Ты когда-нибудь простишь меня?

— Нет.

— Идиииии. К. Черту.

Ксандер останавливается, и я тоже, чтобы не врезаться ему в спину. Между ним и Ким вспыхивает какое-то соревнование в гляделках. Ее глаза наполняются непролитыми слезами, в то время как его глаза темнеют в тусклом свете сада.

Сильная рука обхватывает мою руку и тянет назад, разрывая мою связь с тем, что происходит между этими двумя.

Ким снова обмякает, и Ксандер набирает код их дома.

Подождите. Он знает код?

— Последняя комната на втором этаже, — говорю я ему.

— Я знаю, — говорит он через плечо.

Хорошо. Это совсем не странно.

Уверена, что мама Ким не выйдет из своей мастерской, а даже если и выйдет, ей будет все равно. Она очень... открытая.

Как только Ксандер исчезает внутри, я встречаюсь с прищуренным взглядом Эйдена. Его поза в лучшем случае жесткая. За что он на меня сердится?

— Что?

— Закрой двери и окна. Все.

— Э-э, в доме установлена сигнализация. С нами все будет хорошо.

— Запри все, — процедил он сквозь зубы. — Не заставляй меня повторяться.

Жара и холод причиняют мне боль.